Не нервируйте меня, мне скоро некуда будет трупы прятать.
Глава 15
Да я никогда!..
(стеб и издевательство, конечно, что же еще...)
читать дальше— Гарри, ты должен немедленно отдать мне этот учебник! – разгневанная Гермиона брезгливо посмотрела на Рона, который, набив рот картофельным пюре, делал руками дружку знаки, означавшие: «Не слушай ее, друг!».
— Да что ты привязалась к этому учебнику! Ну, подумаешь, написал ученик несколько шутливых заклинаний, что тут такого?
— Ах, это, по вашему, шутки? А вспомните, что было после Чемпионата мира по квиддичу на четвертом курсе?
— Э-э-э-э… ну, мы пошли в палатку спать… — промямлил Гарри, выковыривая горошек из гарнира и кидаясь им в Симуса.
— Не прикидывайся дураком и прекратите так себя вести за столом, сейчас же, иначе я сниму с вас по пять баллов! – возмущенно прикрикнула Гермиона. – Хорошо, мы поговорим вечером, в гостиной.
Вечером, в гриффиндорской гостиной…
— Так вот, как я уже говорила, мы должны отдать учебник профессору МакГонагалл, пусть она с ним разбирается. А то, может, в нем еще что-то столь же опасное и запрещенное имеется, — разглагольствовала староста Грейнджер.
— Я его не отдам! – решительно отказался от очередной экспертизы Гарри, наученный опытом с «Молнией».
— Но, Гарри, ты же сам, собственными глазами видел, кто и как применял этот твой Левикорпус! Это заклинание Пожирателей, да и кто в здравом уме станет подвешивать людей вверх ногами просто так?
— Да мой отец… — Поттер осекся, потому что ему в голову пришла мысль, что, в общем-то отец с крестным тоже действовали как Пожиратели после квиддичного чемпионата, выставив на обозрение всей школы серые подштанники Снейпа. Но ведь отец просто шутил? Или не шутил? И можно ли приравнивать такие его действия к пожирательским, только потому, что обе стороны пользовались одним и тем же заклятьем? Тут ему в голову пришла спасительная мысль.
— Гермиона, я, конечно, понимаю твои благие намерения, но вспомни, не далее как на последней отборочной тренировке ты сама применила не совсем хорошее заклинание!
— Ты о чем? – Гермиона внезапно густо покраснела.
— Ну как же… Ведь Конфундус с Обливейтом в школе не изучаются, они запрещены к использованию студентами, и их проходят только на специализированных курсах повышения квалификации после окончания колдомедикоколледжа, а ты применила к МакКлагену что-то из этого. Признайся!
— Ну и что, а ты бы предпочел этого тупицу и громилу… как его… Кормака? Ты же был против, чтобы он был в команде, так что я сделала доброе дело, заставив его промахнуться!
— Но ведь ты манипулировала им, ты управляла его телом и разумом, как Империусом! Ай-яяяй, Гермиона, ты ведь гриффиндорка, а пользуешься почти Темными искусствами, может быть, тебе и Левикорпус когда-нибудь пригодится, ты не зарекайся, — поддразнил слегка слишком правильную подругу Гарри.
Гермиона в ярости вскочила с кресла, глаза пылали гневом, волосы растрепаны, как у фурии.
— Ты обвиняешь меня в том, что я пользуюсь Темными искусствами? Да как у тебя язык повернулся, Гарри Поттер, я все делаю только на благо нашего факультета! И что же я слышу вместо благодарности! Так вот, я буду не я, если еще хоть раз в жизни воспользуюсь запрещенными и сомнительной морали и свойства заклинаниями и чарами! Клянусь!
Из ее палочки вырвался сгусток серебристого света и ударил в закопченный потолок гриффиндорской гостиной. На ковер посыпалась штукатурка.
Первоклашки испуганно притихли, глядя на похожую на банши старосту, и потихоньку начали рассасываться по спальням.
Рон постепенно отмер.
— Гермиона, ты, кажется, дала Непреложный Обет, правда односторонний, то есть, сама себе… Так что ты пользоваться некоторыми заклинаниями не сможешь…
— А мне и не надо! Всегда есть множество выходов из ситуаций, и незаменимых заклинаний нет! Надо будет – воспользуюсь безопасной, светлой магией! – и Грейнджер, гордо задрав нос, важно выплыла из гостиной.
Спустя год, банк Гринготтс, сейф Беллатрикс Лестрейндж…
… А-а-а-а!!!
Гермиона, Гарри и Рон кричали от боли – все предметы, до которых они ненароком прикоснулись, безостановочно множились, к тому же, они были раскалены и обжигали сквозь одежду.
— Агуаменти! – выкрикнул по дурости Поттер, и тут же подземный сейф заволокло густым паром, который обжигал не хуже раскаленного золота, к тому же, им было невозможно дышать – все ошпарили себе носоглотки. Крюкохват отчаянно матерился на гоббледуке, вестимо, на неразумную школоту, которая размахивает палочкой направо и налево, вообще не думая головой.
— Гарри, что ты наделал, не применяй больше никаких заклятий, я сама! – заорала Гермиона, задыхаясь и кашляя.
— Хорошо, я знаю, что я кретин, посмотрим, как ты справишься! – обиделся всенародный Герой и демонстративно засунул палочку за пояс брюк, начисто позабыв предупреждения аврорши Тонкс.
— Только смотрим, ни до чего не дотрагиваемся, — голосом непревзойденного стратега скомандовала Гермиона, применяя заклинание Вентилятора и зорко оглядываясь по сторонам. — А что мы, вообще, ищем?
— Такую маленькую чашу с двумя ручками, на ней выгравирован барсук. Если не найдете, ищите что-нибудь с орлом… или с вороном… шо-то я позабыл, кто на ней точно изображен (опаньки, орел — вот вам и ляп переводчега).
— Вот она, на самой верхней полке! – радостно закричал Поттер.— Но это слишком высоко – как до нее добраться? Акцио, чаша!
— Бесполезно, эти чары на нее не подействуют! Дорогие студенты, вы все-таки, в самом неприступном и охраняемом месте магической Британии, а не у себя в Хогвартсе, на уроке! – смертельно обиделся за родное заведение предатель Крюкохват, горделиво задирая нос.
— Ща я подцеплю мечом! Гермиона, открывай сумку! – и Гарри выудил из раскрытой сумочки блистающий меч, на который сразу же уставился жадным взглядом гоблин.
Но даже с мечом Поттер не смог дотянуться до верхней полки. Неудача постигла и здоровяка Рона. От заколдованных сокровищ исходил сильный жар, и у всех троих грабителей по спине ручьями тек пот. В коридоре раздалось бряканье и лязганье – снаружи дверь пытались взломать гоблины-охранники.
— Гермиона, нужно торопиться! Сейчас сюда ворвутся, сделай же что-нибудь, — взмолился Гарри, видя цель, и не имея возможности получить ее.
Грейнджер лихорадочно раскидывала мозгами.
— Ща-ща-ща… А, вот! Мобиликорпус!
Тут же Гарри взлетел вверх на добрых три метра, но не успел он радостно потянуться к чаше, стоявшей на полке, как его тут же уложило горизонтально и спеленало руки по швам, ноги вместе, голова в фиксаже – Мобиликорпус был, однако, медицинским заклинанием, и пациенту, к которому оно применялось, возбранялось двигаться и суетиться, дабы не навредить себе.
Гарри взвыл. Гермиона смутилась, но тут же высокомерно вскинула голову и, взмахнув палочкой, крикнула:
— Volare sicut avis!* – у несчастного Гарри распеленались руки, и тут же стали превращаться в маленькие желтенькие канареечные крылышки. Они, к сожалению, не выдержали тяжести тела, и Поттер рухнул прямо на раскаленное золото, в изобилии покрывавшее пол сейфа. Драгоценности под телом тут же принялись активно размножаться.
— Гермиона, ты ваще заумности какие-то говоришь, — возмутился до того молча стоявший Рон и тоже взмахнул палочкой, выкрикивая свое фирменное:
— Вингардиум Левиоса!
Ничего не произошло, только Гарри корчился на полу, пытаясь встать.
— Винга…
— Рон, это ты офигел совсем! Это заклинание только для неживых предметов! – рассержено закричала оскорбленная Гермиона и пихнула Рона. Тот, размахивая руками, не удержался на ногах и присоединился к Поттеру. Так они и барахтались вдвоем, постепенно утопая в груде горячего драгметалла.
— Герми… Ле… Леви… примени… — слабо раздалось из кучи кубков, монет, рыцарских доспехов и кувшинчиков.
Гермиона заплакала.
— Но… но я не могу! Это заклинание теперь мне не подчиняется – клятва не дает мне даже произнести его! Это же Темная-я-я-я-я ма-а-а-а-гия! Прости, Гарри! Как же мне теперь быть? Мальчики! Где вы? Гарри, Ро-о-о-о-он!
Слезы Гермионы Гренджер обильно капали на ковер из раскаленных золотых предметов, тут же испаряясь с поверхности. Рука Гарри Поттера слабо шевелилась, постепенно скрываясь в прибывающих сокровищах.
— Мобиликорпус! Мобиликорпус же!
Два изрядно ошпаренных, красных, спеленутых заклинанием тельца вынырнули из золотого озера и повисли над колышащимся горячим месивом. Снаружи гоблины додалбливали массивную дверь, которая уже повисла на одной петле…
* — Лети, как птица (с лат.)
Глава 14
Когда нечего терять, кроме…
(драма, тонкий расчет, облом. Снейп не стал шпионом)
читать дальше- Да, Северус, к сожалению, она умерла.
- Но вы же обещали! Вы поклялись, что спасете ее, их всех!
- Они доверились не тому человеку, впрочем, как и ты, не правда ли, Северус?
Молодой человек, скрючившись в кресле, глухо завывал, оплакивая смерть единственной подруги.
- Но у нее остался сын, у которого такие же глаза, зеленые, как…
- Перестаньте, Дамблдор! Умерла…
- Северус, ты обязан поклясться, что станешь оберегать юного Поттера.
- Но… я не смогу! Это же его сын! А он не уберег ее… Лучше бы я умер вместо нее!
- И какая бы от этого была польза? Раз уж так случилось, помоги мне сохранить жизнь ребенку, а сам станешь преподавать в Хогвартсе. Ведь тебе идти некуда, не так ли? Будешь всегда здесь, под рукой, мало ли что… Давай руку, Северус, надо заключить Непреложный Обет, что ты станешь во всем доверять и полагаться на меня.
Дамблдор пытался наложить заклятие, но вялая, как вареная макаронина, бледная, худая ладонь Северуса выскальзывала из его цепких артритных пальцев.
- Э-э-э-э… извините, профессор Дамблдор, но у меня совершенно нет сил, ни магических, ни физических. Вчера я всю ночь варил Бодрящие зелья, а они, как известно, отнимают много магической энергии у зельевара, и мне нужно восстановиться. Разрешите, я отдохну и завтра прибуду в Хогвартс?
- Ну… как-то это… ведь нужно железо ковать, пока горячо! А вдруг ты передумаешь?
- Не передумаю, - устало произнес измученный юноша. – Мне больше не для чего жить, и совершенно нечего терять. Смысла в жизни тоже нет, мне все надоело, ничто не радует без нее.
Так что если моя жизнь еще кому-то нужна, я буду работать на вас.
- М-м-м… Ню-ю-ю… ладно, тогда иди, отдохни, но чтоб завтра с утра был у меня в кабинете! Как штык, понял? Слышишь, я тебя буду ждать, и никуда по дороге не сворачивай! Прямиком ко мне!
- Да-да, я все понял! Разрешите воспользоваться вашим камином, а то сил нет идти до зоны аппарации.
- Пользуйся, мой мальчик, конечно!
Довольный Дамблдор, уверенный, что юноша никуда не денется от горя, чувства вины и своей совести, пожирающих его изнутри, мысленно потирал ручки, благодаря Мерлина за такой подарок судьбы: личный зельевар с отсроченной функцией шпиона-разведчика и супернянька в одном флаконе – о таком подарке только мечтать можно было! Потому что только человек, не имеющий ничего за душой – ни материальных, благ, ни духовных радостей мог подписаться на такое предложение.
Снейп, пошатываясь, поднялся и, подойдя к камину, зачерпнул горсточку Летучего пороха и кинул в огонь со словами:
- Малфой-мэнор!
Дамблдор запоздало взвыл и кинулся за ним, пытаясь схватить за край мантии, но Северус уже унесло по указанному адресу, а директора стукнуло по лбу закрытой каминной заслонкой – Малфой-мэнор был открыт только для молодого зельевара.
Внимательно наблюдавший за сим действом Фоукс насмешливо закудахтал. Директор бухнулся на колени и с горя подергал себя за бороду – Малфой был близким другом Снейпа и вполне мог отговорить того посвящать свою жизнь и тело карьере двойного шпиона. Он-то думал, зельевар отправится отсыпаться к себе, в дряхлый сырой домишко, в Тупик Прядильщиков в Галифаксе…
Эх, теперь только и остается, что дожидаться рассвета! Авось Снейп и сдержит свое слово и придет.
***
- Сев, заканчивай стенать и рыдать, сколько можно! Со смертью одной грязнокровки жизнь не кончается! Ну, погорюешь годик, самое много два, а потом станешь обращать внимание на проходящих красоток! Ну что ты, не мужчина, что ли, в конце-то концов!
- Не-е-е-е-т, Люци, ты не понимаешь! – изрядно пьяный Снейп, наклюкавшийся элитного коньяку из Малфоевских винокурен, помахал длинным пальцем у Люциуса перед породистым носом. – Эванс – любовь всей моей жизни! Я посвящу всю свою жизнь преданному служению и искуплению своей вины перед ней! А, да, еще мне придется охранять Поттеровское отродье! Это условие Дамблдора! Хоть я и ненавижу саму фамилию Поттер! Но я… ик!.. пойду на это, потому что я обещал!
Я дал ему слово! И я его… ик!.. сдержу!
Люциус встревожено-задумчиво взирал на опьяневшего друга. «А ведь он это вполне серьезно!» - подумалось ему.
Его друг собирается загубить жизнь и карьеру, заперев себя добровольно в Хогвартсе. Люциус не думал, что Снейп избежал бы тюремного заключения, потому что у него не было козырей в свое оправдание. Ни богатства, ни влиятельных знакомых и связей. В отличие от него. Конечно, он не собирался оставлять друга на произвол судьбы, но тот ведь сам не желает спасения и свободной жизни, а добровольно лезет в открытую клетку!
Люциус не был дураком и прекрасно видел зельедельческий потенциал своего младшего друга. Они вдвоем могли бы далеко пойти, тем более, Лорда, который постоянно теребил их всех и не давал заняться личными делами, уже нет. От Азкабана он спокойно отмажется, но ему нужен рядом Северус – как друг и деловой партнер. Поэтому придется пожертвовать толикой семейной реликвии - редчайшим зельем Равнодушия. Оно заставляет навсегда забыть про привязанность к объекту непомерного горя. Достаточно двух капель, и Снейпу будет все равно, что где-то когда-то погибла какая-то Эванс. Люциус не даст Севу замуровать себя в этом проклятом замке!
- Лью..ци! Налей еще! А потом я пойду спать! Мне еще восстанавливать магический потенциал! Завтра меня с утра ждет Хогвартс, и прощай навсегда Малфой-мэнор, мне было хорошо в твоих стенах! Люциус, я тебя люблю! – бормотал пьяненький Снейп.
- Ага, я тебя тоже люблю, Сев! – уверил Малфой, открыто капая в бокал Северусу две капли изумрудно-зеленого светящегося зелья. – Пей, пей! А потом спатеньки!
- Люци, ты настоящий друг! И ты, и Нарси, и Драко я обожаю, моего маленького крестника! Он такой ма-а-ленький… ик! Такой беленький и пушистенький, как… как хоречек! Пью за вас и ваше благополучие! – Снейп залпом выдул полфужера коньяка и через минуту вырубился.
- Да, я тебе тоже люблю, Северус! А твое благополучие зависит от меня...
~Oo~
Прошло три года…
Хогвартс оставался знаменитой школой волшебства и чародейства, по-прежнему возглавляемый чутким капитаном - самым величайшим светлым волшебником столетия с кучей почетнейших регалий Альбусом Дамблдором, который никак не мог простить себе столь фатальной промашки и время от времени пытался разыскать канувшего в небытие после той памятной ночи Снейпа.
Но тот как сквозь землю провалился. Попытки разыскать его через Малфоя тоже не увенчались успехом, потому что святое семейство в следующую неделю после рокового Хэллоуина спешно отбыло на воды в Швейцарию, и возвращаться не собиралось, мотивируя столь долгое отсутствие хроническим недомоганием красавицы Нарциссы, которая все не могла оправиться после родов наследника.
Тем временем, на международных рынках появилось множество отличнейших зелий, которые поставлялись с Востока. Чего тут только не было: и Супербыстродействующая сыворотка молодости, сроком действия до шести месяцев; и модифицированное Оборотное, которое позволяло оставаться в чужом теле до суток и по этой причине было строжайше запрещено к продаже, что сделало его, как обычно, популярным до неприличия – каждый счел своим долгом приобрести хотя бы одну дозу, чтобы всласть напакостить недругам; и Эпилятор для волос, после которого растительность не появлялась в течении нескольких месяцев и которое было деликатнее и нежнее, чем грубые Бреющие Чары; и противоДиабетная настойка, которую сам Дамблдор втихаря прикупил на несколько лет вперед – магловские сласти так и остались его слабостью, а поджелудочная не казенная.
В общем, косметические и медицинские зелья шли сплошным потоком, и стоили весьма недешево, предоставляя взамен отличное качество и стопроцентное действие. Узнать же, кто именно является автором и изготовителем чудо-лекарств не представлялось возможным – корпорация-производитель была зарегистрирована на какого-то дубайского шейха, который как-то раз прислал Дамблдору его шпиона в виде скользкой зеленой бородавчатой жабы, которую великий маг и валшепник так и не смог расколдовать, как не смог он снять проклятие с должности профессора по ЗОТС. После культурного и вежливого предупреждения Альбус поуспокоился и сидел смирно, мудро рассудив, что все, что ни делается, все к лучшему… даже если таинственный зельевар и был Снейпом, то кто знает, смог бы он в Хогвартсе изобрести зелье от диабета, которым давно мучился директор, а так проклятый недуг отступил на неопределенное время…
Ну, а когда Северус появится – то можно надавить на его совесть и как знать, может он и вернется к нему, главное-то правильно давить на болевые точки, а в этом Альбус был великий мастак! (играть на нервах…).
По прошествии некоторого времени Дамблдор собрался наведаться в столицу Швейцарии по неотложным делам, а точнее, за крупной партией швейцарского шоколаду. В городе как раз проходил всемирный конгресс зельеваров, на который, впрочем, его пригласить не удосужились, потому как он уже давным-давно не занимался зельеварением, хотя и открыл несколько способов применения драконьей крови, но после того, как он разругался с Николя Фламелем из-за философского камня, мстительный французишка своими окольными путями, протаптываемыми несколько столетий, добился его исключения из Гильдии зельеваров. Поэтому, любопытства ради, пришлось пробираться в зал заседаний, купив входной билет стоимостью в тысячу талеров, которые значительно уменьшили удельный вес предполагаемой покупки шоколада. Но чего не сделаешь ради блага магической Британии! А потраченную сумму можно списать на командировочные расходы директора Хогвартса – пусть попечители платят.
Место ему досталось на последних рядах огромного зала. Смирно сидя под частично изменяющими внешность чарами, Дамблдор заинтересованно озирался по сторонам: помещение было украшено на славу – потолок целиком затянут имитацией редчайшей кожи василиска, на стенах висят пучки лекарственных трав, повсюду летают мини-стенды с образцами новых зелий, предлагающие присутствующим пробники со снадобьями. Самый большой лоток, пользовавшийся огромным спросом, был украшен лейблом того самого дубайского шейха – волшебная поварешка, обвитая зеленой змеей, на голове у змеи изображена серебряная корона.
Мимо Альбуса, торопливо запихивавшего в карманы мантий нахапанные пробники с лекарствами, прошли, переговариваясь, два волшебника. Что-то смутно знакомое было в них…
Первый, пафосный блондин с длинными, почти до пояса, сияющими аки лунный свет волосами, одетый в изумрудно-зеленую мантию, усыпанную мелкими бриллиантами, с великолепной, инкрустированной серебром тростью, второй был скромно облачен в черное, но материал мантии редчайший – шелк ночных акромантулов, метр которого стоил немыслимых денег. Густые волосы закрывали лицо, но неповторимый нос выдавал волшебника – это был нос Снейпа! Дамблдор задушено взвыв, попытался дернуться с места, но сидящие вокруг соседи недовольно зашипели, угрожая палочками, скипетрами, посохами и дубинками – на сцену вышел Председатель Гильдии и начал приветственную речь. Опоздавшие маги не спеша прошествовали к сцене и уселись в первом ряду, на самых что ни на есть ВИП-местах.
Всю конференцию Дамблдор нетерпеливо ерзал, стараясь не выпустить из виду черную макушку, и по окончании мероприятия, вспомнив молодость, козлом скакнул вниз, пытаясь перехватить беглеца. Тот, ничтоже сумняшеся, раздавал визитки и автографы, общался с коллегами и весело смеялся – Альбус даже подумал, не обознался ли он – Снейп, которого он знал, никогда даже не улыбался, а все норовил проклясть. Но нет, нос его, длинные черные саль… нет, вроде чистые патлы его – значит, он собственной персоной!
Директор подпрыгивал на месте, не рискуя пробраться сквозь плотную толпу поклонников и коллег, как вдруг его сзади схватили за локоть стальной хваткой и оттащили в сторону. Оглянувшись узреть, кто ведет себя столь по-хамски неуважительно к убеленному благородными сединами старцу, Альбус уперся взглядом в холодные серые глаза Малфоя-старшего.
- Так-так, шпионим, господин директор? Откуда такие слизеринские замашки? Не оставляете попыток перетянуть на праведную светлую сторону моего друга? – зашипел по-гадючьи Люциус, притянув Дамблдора к себе вплотную.
- Эээээ… мистер Малфой, у нас с Северусом остались неразрешенные дела… к тому же, он мне обязан кое-чем – ведь я не дал сразу же бросить его в Азкабан, а так бы и было, останься он на свободе.
- Ошибаетесь, милейший мудрейший! На каких основаниях вы заточили бы его в тюрьму – где свидетельства того, что он совершил противоправные действия? Или вы видели кого-то из нас в лицо на месте преступления? Кстати, подделанные воспоминания не являются достаточными доказательствами вины. Сейчас везде в судах в ходу модернизированные думосборы с функцией распознания фальшивки!
- Да ваша главная улика – ваша левая рука! – прогрохотал возмущенный Альбус. – Стоит лишь задрать рукав – и путевка в Азкабан обеспечена и вам и вашему дружку! Что, если я сейчас, при свидетелях, объявлю вас государственными преступниками и потребую выдачи магической Британии двух беглых террористов? Что вы станете делать, мистер Малфой? – ехидно ухмыльнулся умнющий гриффиндорец Дамблдор, мысленно погладив себя по голове за такую находчивость и знание слабых сторон противников.
- О, не проблема, дражайший! – и Люциус не спеша засучил рукав роскошной мантии, обнажая мускулистую, благородную руку с безупречно белой кожей.
- А где же Метка? Хм… Фините Инкантатем! Финалиус! Закончитус! Отменитус! Проявитус! Капут драконис! – директор лихорадочно накладывал отменяющие чары, уверенный, что Метка просто замаскирована косметическими заклинаниями.
- Ай, щекотно! Да прекратите вы, неумный старикашка! Первое Северусово гениальное зелье – Настойка для безвозвратного сведения любых татуировок! Пользуется неизменным спросом до сих пор и производится в огромных количествах, особенно в криминальных кругах стран третьего мира! А про вербовку Северуса забудьте, вы, кретин! Человек пойдет в такую кабалу, только если ему нечего терять, совсем нечего, слышите? А у Снейпа все в порядке – миллионные счета в Гринготтсе, особняки и виллы в нескольких странах, всемирная слава и почет, и главное – у него любимая жена и ребенок, так что, терять ему есть что. Да и потом, я популярно разъяснил ему, что не стоит служить человеку, который не держит своего слова, а вы свое обещание, данное ему – не выполнили! Магия таких сделок не признает, и они аннулируются, так что ничего бы у вас не вышло, недаром в первый день вы не смогли заставить его дать Непреложный Обет! – Малфой брезгливо скривился и отпихнул Дамблдора, который молча проклинал не в меру ученых слизеринцев, вертящихся под ногами.
Да я никогда!..
(стеб и издевательство, конечно, что же еще...)
читать дальше— Гарри, ты должен немедленно отдать мне этот учебник! – разгневанная Гермиона брезгливо посмотрела на Рона, который, набив рот картофельным пюре, делал руками дружку знаки, означавшие: «Не слушай ее, друг!».
— Да что ты привязалась к этому учебнику! Ну, подумаешь, написал ученик несколько шутливых заклинаний, что тут такого?
— Ах, это, по вашему, шутки? А вспомните, что было после Чемпионата мира по квиддичу на четвертом курсе?
— Э-э-э-э… ну, мы пошли в палатку спать… — промямлил Гарри, выковыривая горошек из гарнира и кидаясь им в Симуса.
— Не прикидывайся дураком и прекратите так себя вести за столом, сейчас же, иначе я сниму с вас по пять баллов! – возмущенно прикрикнула Гермиона. – Хорошо, мы поговорим вечером, в гостиной.
Вечером, в гриффиндорской гостиной…
— Так вот, как я уже говорила, мы должны отдать учебник профессору МакГонагалл, пусть она с ним разбирается. А то, может, в нем еще что-то столь же опасное и запрещенное имеется, — разглагольствовала староста Грейнджер.
— Я его не отдам! – решительно отказался от очередной экспертизы Гарри, наученный опытом с «Молнией».
— Но, Гарри, ты же сам, собственными глазами видел, кто и как применял этот твой Левикорпус! Это заклинание Пожирателей, да и кто в здравом уме станет подвешивать людей вверх ногами просто так?
— Да мой отец… — Поттер осекся, потому что ему в голову пришла мысль, что, в общем-то отец с крестным тоже действовали как Пожиратели после квиддичного чемпионата, выставив на обозрение всей школы серые подштанники Снейпа. Но ведь отец просто шутил? Или не шутил? И можно ли приравнивать такие его действия к пожирательским, только потому, что обе стороны пользовались одним и тем же заклятьем? Тут ему в голову пришла спасительная мысль.
— Гермиона, я, конечно, понимаю твои благие намерения, но вспомни, не далее как на последней отборочной тренировке ты сама применила не совсем хорошее заклинание!
— Ты о чем? – Гермиона внезапно густо покраснела.
— Ну как же… Ведь Конфундус с Обливейтом в школе не изучаются, они запрещены к использованию студентами, и их проходят только на специализированных курсах повышения квалификации после окончания колдомедикоколледжа, а ты применила к МакКлагену что-то из этого. Признайся!
— Ну и что, а ты бы предпочел этого тупицу и громилу… как его… Кормака? Ты же был против, чтобы он был в команде, так что я сделала доброе дело, заставив его промахнуться!
— Но ведь ты манипулировала им, ты управляла его телом и разумом, как Империусом! Ай-яяяй, Гермиона, ты ведь гриффиндорка, а пользуешься почти Темными искусствами, может быть, тебе и Левикорпус когда-нибудь пригодится, ты не зарекайся, — поддразнил слегка слишком правильную подругу Гарри.
Гермиона в ярости вскочила с кресла, глаза пылали гневом, волосы растрепаны, как у фурии.
— Ты обвиняешь меня в том, что я пользуюсь Темными искусствами? Да как у тебя язык повернулся, Гарри Поттер, я все делаю только на благо нашего факультета! И что же я слышу вместо благодарности! Так вот, я буду не я, если еще хоть раз в жизни воспользуюсь запрещенными и сомнительной морали и свойства заклинаниями и чарами! Клянусь!
Из ее палочки вырвался сгусток серебристого света и ударил в закопченный потолок гриффиндорской гостиной. На ковер посыпалась штукатурка.
Первоклашки испуганно притихли, глядя на похожую на банши старосту, и потихоньку начали рассасываться по спальням.
Рон постепенно отмер.
— Гермиона, ты, кажется, дала Непреложный Обет, правда односторонний, то есть, сама себе… Так что ты пользоваться некоторыми заклинаниями не сможешь…
— А мне и не надо! Всегда есть множество выходов из ситуаций, и незаменимых заклинаний нет! Надо будет – воспользуюсь безопасной, светлой магией! – и Грейнджер, гордо задрав нос, важно выплыла из гостиной.
Спустя год, банк Гринготтс, сейф Беллатрикс Лестрейндж…
… А-а-а-а!!!
Гермиона, Гарри и Рон кричали от боли – все предметы, до которых они ненароком прикоснулись, безостановочно множились, к тому же, они были раскалены и обжигали сквозь одежду.
— Агуаменти! – выкрикнул по дурости Поттер, и тут же подземный сейф заволокло густым паром, который обжигал не хуже раскаленного золота, к тому же, им было невозможно дышать – все ошпарили себе носоглотки. Крюкохват отчаянно матерился на гоббледуке, вестимо, на неразумную школоту, которая размахивает палочкой направо и налево, вообще не думая головой.
— Гарри, что ты наделал, не применяй больше никаких заклятий, я сама! – заорала Гермиона, задыхаясь и кашляя.
— Хорошо, я знаю, что я кретин, посмотрим, как ты справишься! – обиделся всенародный Герой и демонстративно засунул палочку за пояс брюк, начисто позабыв предупреждения аврорши Тонкс.
— Только смотрим, ни до чего не дотрагиваемся, — голосом непревзойденного стратега скомандовала Гермиона, применяя заклинание Вентилятора и зорко оглядываясь по сторонам. — А что мы, вообще, ищем?
— Такую маленькую чашу с двумя ручками, на ней выгравирован барсук. Если не найдете, ищите что-нибудь с орлом… или с вороном… шо-то я позабыл, кто на ней точно изображен (опаньки, орел — вот вам и ляп переводчега).
— Вот она, на самой верхней полке! – радостно закричал Поттер.— Но это слишком высоко – как до нее добраться? Акцио, чаша!
— Бесполезно, эти чары на нее не подействуют! Дорогие студенты, вы все-таки, в самом неприступном и охраняемом месте магической Британии, а не у себя в Хогвартсе, на уроке! – смертельно обиделся за родное заведение предатель Крюкохват, горделиво задирая нос.
— Ща я подцеплю мечом! Гермиона, открывай сумку! – и Гарри выудил из раскрытой сумочки блистающий меч, на который сразу же уставился жадным взглядом гоблин.
Но даже с мечом Поттер не смог дотянуться до верхней полки. Неудача постигла и здоровяка Рона. От заколдованных сокровищ исходил сильный жар, и у всех троих грабителей по спине ручьями тек пот. В коридоре раздалось бряканье и лязганье – снаружи дверь пытались взломать гоблины-охранники.
— Гермиона, нужно торопиться! Сейчас сюда ворвутся, сделай же что-нибудь, — взмолился Гарри, видя цель, и не имея возможности получить ее.
Грейнджер лихорадочно раскидывала мозгами.
— Ща-ща-ща… А, вот! Мобиликорпус!
Тут же Гарри взлетел вверх на добрых три метра, но не успел он радостно потянуться к чаше, стоявшей на полке, как его тут же уложило горизонтально и спеленало руки по швам, ноги вместе, голова в фиксаже – Мобиликорпус был, однако, медицинским заклинанием, и пациенту, к которому оно применялось, возбранялось двигаться и суетиться, дабы не навредить себе.
Гарри взвыл. Гермиона смутилась, но тут же высокомерно вскинула голову и, взмахнув палочкой, крикнула:
— Volare sicut avis!* – у несчастного Гарри распеленались руки, и тут же стали превращаться в маленькие желтенькие канареечные крылышки. Они, к сожалению, не выдержали тяжести тела, и Поттер рухнул прямо на раскаленное золото, в изобилии покрывавшее пол сейфа. Драгоценности под телом тут же принялись активно размножаться.
— Гермиона, ты ваще заумности какие-то говоришь, — возмутился до того молча стоявший Рон и тоже взмахнул палочкой, выкрикивая свое фирменное:
— Вингардиум Левиоса!
Ничего не произошло, только Гарри корчился на полу, пытаясь встать.
— Винга…
— Рон, это ты офигел совсем! Это заклинание только для неживых предметов! – рассержено закричала оскорбленная Гермиона и пихнула Рона. Тот, размахивая руками, не удержался на ногах и присоединился к Поттеру. Так они и барахтались вдвоем, постепенно утопая в груде горячего драгметалла.
— Герми… Ле… Леви… примени… — слабо раздалось из кучи кубков, монет, рыцарских доспехов и кувшинчиков.
Гермиона заплакала.
— Но… но я не могу! Это заклинание теперь мне не подчиняется – клятва не дает мне даже произнести его! Это же Темная-я-я-я-я ма-а-а-а-гия! Прости, Гарри! Как же мне теперь быть? Мальчики! Где вы? Гарри, Ро-о-о-о-он!
Слезы Гермионы Гренджер обильно капали на ковер из раскаленных золотых предметов, тут же испаряясь с поверхности. Рука Гарри Поттера слабо шевелилась, постепенно скрываясь в прибывающих сокровищах.
— Мобиликорпус! Мобиликорпус же!
Два изрядно ошпаренных, красных, спеленутых заклинанием тельца вынырнули из золотого озера и повисли над колышащимся горячим месивом. Снаружи гоблины додалбливали массивную дверь, которая уже повисла на одной петле…
* — Лети, как птица (с лат.)
Глава 14
Когда нечего терять, кроме…
(драма, тонкий расчет, облом. Снейп не стал шпионом)
читать дальше- Да, Северус, к сожалению, она умерла.
- Но вы же обещали! Вы поклялись, что спасете ее, их всех!
- Они доверились не тому человеку, впрочем, как и ты, не правда ли, Северус?
Молодой человек, скрючившись в кресле, глухо завывал, оплакивая смерть единственной подруги.
- Но у нее остался сын, у которого такие же глаза, зеленые, как…
- Перестаньте, Дамблдор! Умерла…
- Северус, ты обязан поклясться, что станешь оберегать юного Поттера.
- Но… я не смогу! Это же его сын! А он не уберег ее… Лучше бы я умер вместо нее!
- И какая бы от этого была польза? Раз уж так случилось, помоги мне сохранить жизнь ребенку, а сам станешь преподавать в Хогвартсе. Ведь тебе идти некуда, не так ли? Будешь всегда здесь, под рукой, мало ли что… Давай руку, Северус, надо заключить Непреложный Обет, что ты станешь во всем доверять и полагаться на меня.
Дамблдор пытался наложить заклятие, но вялая, как вареная макаронина, бледная, худая ладонь Северуса выскальзывала из его цепких артритных пальцев.
- Э-э-э-э… извините, профессор Дамблдор, но у меня совершенно нет сил, ни магических, ни физических. Вчера я всю ночь варил Бодрящие зелья, а они, как известно, отнимают много магической энергии у зельевара, и мне нужно восстановиться. Разрешите, я отдохну и завтра прибуду в Хогвартс?
- Ну… как-то это… ведь нужно железо ковать, пока горячо! А вдруг ты передумаешь?
- Не передумаю, - устало произнес измученный юноша. – Мне больше не для чего жить, и совершенно нечего терять. Смысла в жизни тоже нет, мне все надоело, ничто не радует без нее.
Так что если моя жизнь еще кому-то нужна, я буду работать на вас.
- М-м-м… Ню-ю-ю… ладно, тогда иди, отдохни, но чтоб завтра с утра был у меня в кабинете! Как штык, понял? Слышишь, я тебя буду ждать, и никуда по дороге не сворачивай! Прямиком ко мне!
- Да-да, я все понял! Разрешите воспользоваться вашим камином, а то сил нет идти до зоны аппарации.
- Пользуйся, мой мальчик, конечно!
Довольный Дамблдор, уверенный, что юноша никуда не денется от горя, чувства вины и своей совести, пожирающих его изнутри, мысленно потирал ручки, благодаря Мерлина за такой подарок судьбы: личный зельевар с отсроченной функцией шпиона-разведчика и супернянька в одном флаконе – о таком подарке только мечтать можно было! Потому что только человек, не имеющий ничего за душой – ни материальных, благ, ни духовных радостей мог подписаться на такое предложение.
Снейп, пошатываясь, поднялся и, подойдя к камину, зачерпнул горсточку Летучего пороха и кинул в огонь со словами:
- Малфой-мэнор!
Дамблдор запоздало взвыл и кинулся за ним, пытаясь схватить за край мантии, но Северус уже унесло по указанному адресу, а директора стукнуло по лбу закрытой каминной заслонкой – Малфой-мэнор был открыт только для молодого зельевара.
Внимательно наблюдавший за сим действом Фоукс насмешливо закудахтал. Директор бухнулся на колени и с горя подергал себя за бороду – Малфой был близким другом Снейпа и вполне мог отговорить того посвящать свою жизнь и тело карьере двойного шпиона. Он-то думал, зельевар отправится отсыпаться к себе, в дряхлый сырой домишко, в Тупик Прядильщиков в Галифаксе…
Эх, теперь только и остается, что дожидаться рассвета! Авось Снейп и сдержит свое слово и придет.
***
- Сев, заканчивай стенать и рыдать, сколько можно! Со смертью одной грязнокровки жизнь не кончается! Ну, погорюешь годик, самое много два, а потом станешь обращать внимание на проходящих красоток! Ну что ты, не мужчина, что ли, в конце-то концов!
- Не-е-е-е-т, Люци, ты не понимаешь! – изрядно пьяный Снейп, наклюкавшийся элитного коньяку из Малфоевских винокурен, помахал длинным пальцем у Люциуса перед породистым носом. – Эванс – любовь всей моей жизни! Я посвящу всю свою жизнь преданному служению и искуплению своей вины перед ней! А, да, еще мне придется охранять Поттеровское отродье! Это условие Дамблдора! Хоть я и ненавижу саму фамилию Поттер! Но я… ик!.. пойду на это, потому что я обещал!
Я дал ему слово! И я его… ик!.. сдержу!
Люциус встревожено-задумчиво взирал на опьяневшего друга. «А ведь он это вполне серьезно!» - подумалось ему.
Его друг собирается загубить жизнь и карьеру, заперев себя добровольно в Хогвартсе. Люциус не думал, что Снейп избежал бы тюремного заключения, потому что у него не было козырей в свое оправдание. Ни богатства, ни влиятельных знакомых и связей. В отличие от него. Конечно, он не собирался оставлять друга на произвол судьбы, но тот ведь сам не желает спасения и свободной жизни, а добровольно лезет в открытую клетку!
Люциус не был дураком и прекрасно видел зельедельческий потенциал своего младшего друга. Они вдвоем могли бы далеко пойти, тем более, Лорда, который постоянно теребил их всех и не давал заняться личными делами, уже нет. От Азкабана он спокойно отмажется, но ему нужен рядом Северус – как друг и деловой партнер. Поэтому придется пожертвовать толикой семейной реликвии - редчайшим зельем Равнодушия. Оно заставляет навсегда забыть про привязанность к объекту непомерного горя. Достаточно двух капель, и Снейпу будет все равно, что где-то когда-то погибла какая-то Эванс. Люциус не даст Севу замуровать себя в этом проклятом замке!
- Лью..ци! Налей еще! А потом я пойду спать! Мне еще восстанавливать магический потенциал! Завтра меня с утра ждет Хогвартс, и прощай навсегда Малфой-мэнор, мне было хорошо в твоих стенах! Люциус, я тебя люблю! – бормотал пьяненький Снейп.
- Ага, я тебя тоже люблю, Сев! – уверил Малфой, открыто капая в бокал Северусу две капли изумрудно-зеленого светящегося зелья. – Пей, пей! А потом спатеньки!
- Люци, ты настоящий друг! И ты, и Нарси, и Драко я обожаю, моего маленького крестника! Он такой ма-а-ленький… ик! Такой беленький и пушистенький, как… как хоречек! Пью за вас и ваше благополучие! – Снейп залпом выдул полфужера коньяка и через минуту вырубился.
- Да, я тебе тоже люблю, Северус! А твое благополучие зависит от меня...
~Oo~
Прошло три года…
Хогвартс оставался знаменитой школой волшебства и чародейства, по-прежнему возглавляемый чутким капитаном - самым величайшим светлым волшебником столетия с кучей почетнейших регалий Альбусом Дамблдором, который никак не мог простить себе столь фатальной промашки и время от времени пытался разыскать канувшего в небытие после той памятной ночи Снейпа.
Но тот как сквозь землю провалился. Попытки разыскать его через Малфоя тоже не увенчались успехом, потому что святое семейство в следующую неделю после рокового Хэллоуина спешно отбыло на воды в Швейцарию, и возвращаться не собиралось, мотивируя столь долгое отсутствие хроническим недомоганием красавицы Нарциссы, которая все не могла оправиться после родов наследника.
Тем временем, на международных рынках появилось множество отличнейших зелий, которые поставлялись с Востока. Чего тут только не было: и Супербыстродействующая сыворотка молодости, сроком действия до шести месяцев; и модифицированное Оборотное, которое позволяло оставаться в чужом теле до суток и по этой причине было строжайше запрещено к продаже, что сделало его, как обычно, популярным до неприличия – каждый счел своим долгом приобрести хотя бы одну дозу, чтобы всласть напакостить недругам; и Эпилятор для волос, после которого растительность не появлялась в течении нескольких месяцев и которое было деликатнее и нежнее, чем грубые Бреющие Чары; и противоДиабетная настойка, которую сам Дамблдор втихаря прикупил на несколько лет вперед – магловские сласти так и остались его слабостью, а поджелудочная не казенная.
В общем, косметические и медицинские зелья шли сплошным потоком, и стоили весьма недешево, предоставляя взамен отличное качество и стопроцентное действие. Узнать же, кто именно является автором и изготовителем чудо-лекарств не представлялось возможным – корпорация-производитель была зарегистрирована на какого-то дубайского шейха, который как-то раз прислал Дамблдору его шпиона в виде скользкой зеленой бородавчатой жабы, которую великий маг и валшепник так и не смог расколдовать, как не смог он снять проклятие с должности профессора по ЗОТС. После культурного и вежливого предупреждения Альбус поуспокоился и сидел смирно, мудро рассудив, что все, что ни делается, все к лучшему… даже если таинственный зельевар и был Снейпом, то кто знает, смог бы он в Хогвартсе изобрести зелье от диабета, которым давно мучился директор, а так проклятый недуг отступил на неопределенное время…
Ну, а когда Северус появится – то можно надавить на его совесть и как знать, может он и вернется к нему, главное-то правильно давить на болевые точки, а в этом Альбус был великий мастак! (играть на нервах…).
По прошествии некоторого времени Дамблдор собрался наведаться в столицу Швейцарии по неотложным делам, а точнее, за крупной партией швейцарского шоколаду. В городе как раз проходил всемирный конгресс зельеваров, на который, впрочем, его пригласить не удосужились, потому как он уже давным-давно не занимался зельеварением, хотя и открыл несколько способов применения драконьей крови, но после того, как он разругался с Николя Фламелем из-за философского камня, мстительный французишка своими окольными путями, протаптываемыми несколько столетий, добился его исключения из Гильдии зельеваров. Поэтому, любопытства ради, пришлось пробираться в зал заседаний, купив входной билет стоимостью в тысячу талеров, которые значительно уменьшили удельный вес предполагаемой покупки шоколада. Но чего не сделаешь ради блага магической Британии! А потраченную сумму можно списать на командировочные расходы директора Хогвартса – пусть попечители платят.
Место ему досталось на последних рядах огромного зала. Смирно сидя под частично изменяющими внешность чарами, Дамблдор заинтересованно озирался по сторонам: помещение было украшено на славу – потолок целиком затянут имитацией редчайшей кожи василиска, на стенах висят пучки лекарственных трав, повсюду летают мини-стенды с образцами новых зелий, предлагающие присутствующим пробники со снадобьями. Самый большой лоток, пользовавшийся огромным спросом, был украшен лейблом того самого дубайского шейха – волшебная поварешка, обвитая зеленой змеей, на голове у змеи изображена серебряная корона.
Мимо Альбуса, торопливо запихивавшего в карманы мантий нахапанные пробники с лекарствами, прошли, переговариваясь, два волшебника. Что-то смутно знакомое было в них…
Первый, пафосный блондин с длинными, почти до пояса, сияющими аки лунный свет волосами, одетый в изумрудно-зеленую мантию, усыпанную мелкими бриллиантами, с великолепной, инкрустированной серебром тростью, второй был скромно облачен в черное, но материал мантии редчайший – шелк ночных акромантулов, метр которого стоил немыслимых денег. Густые волосы закрывали лицо, но неповторимый нос выдавал волшебника – это был нос Снейпа! Дамблдор задушено взвыв, попытался дернуться с места, но сидящие вокруг соседи недовольно зашипели, угрожая палочками, скипетрами, посохами и дубинками – на сцену вышел Председатель Гильдии и начал приветственную речь. Опоздавшие маги не спеша прошествовали к сцене и уселись в первом ряду, на самых что ни на есть ВИП-местах.
Всю конференцию Дамблдор нетерпеливо ерзал, стараясь не выпустить из виду черную макушку, и по окончании мероприятия, вспомнив молодость, козлом скакнул вниз, пытаясь перехватить беглеца. Тот, ничтоже сумняшеся, раздавал визитки и автографы, общался с коллегами и весело смеялся – Альбус даже подумал, не обознался ли он – Снейп, которого он знал, никогда даже не улыбался, а все норовил проклясть. Но нет, нос его, длинные черные саль… нет, вроде чистые патлы его – значит, он собственной персоной!
Директор подпрыгивал на месте, не рискуя пробраться сквозь плотную толпу поклонников и коллег, как вдруг его сзади схватили за локоть стальной хваткой и оттащили в сторону. Оглянувшись узреть, кто ведет себя столь по-хамски неуважительно к убеленному благородными сединами старцу, Альбус уперся взглядом в холодные серые глаза Малфоя-старшего.
- Так-так, шпионим, господин директор? Откуда такие слизеринские замашки? Не оставляете попыток перетянуть на праведную светлую сторону моего друга? – зашипел по-гадючьи Люциус, притянув Дамблдора к себе вплотную.
- Эээээ… мистер Малфой, у нас с Северусом остались неразрешенные дела… к тому же, он мне обязан кое-чем – ведь я не дал сразу же бросить его в Азкабан, а так бы и было, останься он на свободе.
- Ошибаетесь, милейший мудрейший! На каких основаниях вы заточили бы его в тюрьму – где свидетельства того, что он совершил противоправные действия? Или вы видели кого-то из нас в лицо на месте преступления? Кстати, подделанные воспоминания не являются достаточными доказательствами вины. Сейчас везде в судах в ходу модернизированные думосборы с функцией распознания фальшивки!
- Да ваша главная улика – ваша левая рука! – прогрохотал возмущенный Альбус. – Стоит лишь задрать рукав – и путевка в Азкабан обеспечена и вам и вашему дружку! Что, если я сейчас, при свидетелях, объявлю вас государственными преступниками и потребую выдачи магической Британии двух беглых террористов? Что вы станете делать, мистер Малфой? – ехидно ухмыльнулся умнющий гриффиндорец Дамблдор, мысленно погладив себя по голове за такую находчивость и знание слабых сторон противников.
- О, не проблема, дражайший! – и Люциус не спеша засучил рукав роскошной мантии, обнажая мускулистую, благородную руку с безупречно белой кожей.
- А где же Метка? Хм… Фините Инкантатем! Финалиус! Закончитус! Отменитус! Проявитус! Капут драконис! – директор лихорадочно накладывал отменяющие чары, уверенный, что Метка просто замаскирована косметическими заклинаниями.
- Ай, щекотно! Да прекратите вы, неумный старикашка! Первое Северусово гениальное зелье – Настойка для безвозвратного сведения любых татуировок! Пользуется неизменным спросом до сих пор и производится в огромных количествах, особенно в криминальных кругах стран третьего мира! А про вербовку Северуса забудьте, вы, кретин! Человек пойдет в такую кабалу, только если ему нечего терять, совсем нечего, слышите? А у Снейпа все в порядке – миллионные счета в Гринготтсе, особняки и виллы в нескольких странах, всемирная слава и почет, и главное – у него любимая жена и ребенок, так что, терять ему есть что. Да и потом, я популярно разъяснил ему, что не стоит служить человеку, который не держит своего слова, а вы свое обещание, данное ему – не выполнили! Магия таких сделок не признает, и они аннулируются, так что ничего бы у вас не вышло, недаром в первый день вы не смогли заставить его дать Непреложный Обет! – Малфой брезгливо скривился и отпихнул Дамблдора, который молча проклинал не в меру ученых слизеринцев, вертящихся под ногами.
@темы: ГП, фики, Издевательские драбблы
-
-
02.11.2012 в 21:09Ню-ю-ю… ладно, тогда иди, отдохни, но чтоб завтра с утра был у меня в кабинете
Ню - Снейп - "светлая" эротишная мечта директора?
-
-
02.11.2012 в 21:16А-ха-ха! Какие злые Киллеры! Обламывают Бе-е-е-дненкого Дамби!
Ага, с некоторых пор обламывать Дамба стало моим любимым делом!
Ню - Снейп - "светлая" эротишная мечта директора?
Ну всем же известно, что Альбус известный извращенец
-
-
03.11.2012 в 09:33Киллеры, дорогие, я вас люблю!особенно, конечно, вот за это:
- Люци, ты настоящий друг! И ты, и Нарси, и Драко я обожаю, моего маленького крестника! Он такой ма-а-ленький… ик! Такой беленький и пушистенький, как… как хоречек! Пью за вас и ваше благополучие!
Только так и никак иначе надо поступать с Дамби! А то тут недавно прочла я высказывание одной девушки: "Я ассоциирую себя с Гермионой еще и потому, что она верна идеям Дамблдора, а это единственный персонаж, в котором я не усомнилась ни раз за все семь книг!"
Ибо, как сказал бы мистер Мэки, "Наживаться на чужом горе - это плохо, п'нятненько?"
Люц - молодец, ибо человек с горя да по пьяни может насовершать действительно непоправимых дел, например, пойти в услужение к старому извращенцу с колокольчиками в бороде. А люди талантливые и гениальные, в том числе зельевары, подвержены безумным поступкам с горя и по пьяни вдвойне! Невыгодно и нерационально упускать такую драгоценность!
В общем, спасибо вам огромное за позитив!
-
-
03.11.2012 в 20:28Ох, спасибо огромное за то, что думаете точно так же как и мы!
Признаться, когда читала ГП, то уже с первой книги негадавала на Дамба, за то что дискредитировал соревнование. Так у меня негатив старцу и остался вплоть до последней книги.
Тоже думала всегда, что Снейпа уж в край обделили абсолютно всем в каноне - слишком гиперболизированно. Ладно, могу понять ненормальную любоффь, но загубленная карьера, якобы отсутствие друзей и привязанностей на стороне, монашеский образ жизни - это фууууу... на мой взгляд неправдоподобно. И потому всегда хотелось, чтобы Снейп был сам за себя, играл за третью сторону - на которой он сам и дорогие ему люди, да те же Малфои. Малфои не так тупы, чтобы раскидываться такими полезными друзьями, как талантливые и редкие в магмире зельевары.
Мистер Мэки был абсолютно прав, ибо не...й, если ты взял ответственность за магмир, то и разгребай дерьмо своими руками, а не перекладывай на молодежь. В этом плане престарелый суперАльбус меня сквикает до тошноты тем, что сделал пушечное мясо из Снейпа и пытался сделать из Поттера. И если он подозревал, что Поттер как-то выживет, то на Снейпа ему было насрать
Вот этого я старикашке никогда не прощу
Хотя... он и своих грифферов положил дофига и больше, что ему один слизеринец, действительно.
Вершитель судеб, млять, Бог всея магической бретании, чтоб ему долькой подавиться
люди талантливые и гениальные, в том числе зельевары, подвержены безумным поступкам с горя и по пьяни вдвойне! Невыгодно и нерационально упускать такую драгоценность!
Знаете, дорогая Хельга, у нас во время войны талантливых ученых вывозили любой ценой в безопасное место, потому что именно их мозги помогли выиграть войну, а в магБритании видать, таланты не в чести, там посредственности и тупые личности почему-то всегда спасаются, судя по Эпилогу. И какая от них польза??? (риторический вапрос).
Еще раз благодарим за внимание к нашей скромной персоне
С уважением и любовью ваши Киллеры.
p.s. я написала вам письмо...
-
-
04.11.2012 в 07:46Когда я читала канон (не с первых книг, конечно, тогда мне еще слишком мало лет было, чтоб о серьезных вещах задумываться), мне вообще показалось разделение "добрый-злой" каким-то болезненно гипертрофированным... Дамби хороший - значит, все, что он делает, хорошо, а как он с детьми обращается (с первых же страниц книги) - ну, вы понимаете, что надо делать с такими "добренькими"
Дальше читаем. Дурсли. Ну не верю я! Вот понимаете, не верю в неадекватных Дурслей! Да, имела место детская неприязнь Петунии и Лили, но ребенок-то чем виноват? Не верю я, чтоб женщина, у которой есть свой ребенок, совсем уж так плохо относилась к племяннику... Да и в неадекват Вернона я не очень верю... у меня есть перед глазами пример - один мужчина из нашей лаборатории - он вполне себе похож на Вернона внешне (только что без усов) и в карьерной сфере - характер абсолютно иной! Да, он в каком-то плане тиран, но запирать родню в чулане и морить голодом - ни-ни. Ведь вырастет и припомнит!
А дальше пошел совсем уж коммунизм. Бедные - хорошие, богатые - плохие; пролетарии - хорошие, аристократы - плохие; красные - хорошие, а слизеринцы - вообще "белая армия" с Черным бароном (Принцем) во главе... Что с ними красные делали? Раскулачивали и расстреливали, не глядя! А ежели талантлив и пригодится в дальнейшем - сначала подержать в лагере, а потом вытащить и сделать предложение, от которого не отказываются... что, собсна, и провернул Дамб в отношении Северуса!
Так что красный террор был не только в двадцатые в Сов.России, но и в восьмидесятые в Маг.Британии...
-
-
05.11.2012 в 16:32не вообще показалось разделение "добрый-злой" каким-то болезненно гипертрофированным...
Согласна полностью и целиком - когда Ро была бедна, сира и убога, она проповедовала вовсю идеи коммунистов, но вот что странно - ведь Гарри и сам был, по сути своей, богачом, которого следовало раскулачить? Такое впечатление, что она непроизвольно оставила посыл для себя самой, точнее, себе, когда разом разбогатела. И она ассоциировала себя именно с ним, а не с Гермионой, как принято считать.
Да, он в каком-то плане тиран, но запирать родню в чулане и морить голодом - ни-ни. Ведь вырастет и припомнит!
Да, верно, учитывая еще, что они оба знают, на что способны взрослые волшебники, так третировать племянника, не задумываясь, что он потом все-все припомнит - по меньшей мере, глупо. Ну Дурсли гипертрофированно глупы и недальновидны, что уж там... Авторский замысел, такскать...
Так что красный террор был не только в двадцатые в Сов.России, но и в восьмидесятые в Маг.Британии...
Да уж... я сама читала и думала - откель мысли такие? Не иначе, Солженицыным навеяно
А Дамб такой добренький дедушка Ленин-Сталин в одном лице
-
-
06.11.2012 в 13:19Макиавелли нежно вытирает слезы от смеха - он-то знал, он-то знал...
(оффтопом на тему главы: да, Хельга тоже иногда страдает от случайно произнесенных слов! Например, обещание год не пополнять свою коллекцию из-за одного затратного экземпляра...)
-
-
06.11.2012 в 19:51Да, не зря символ Гриффиндора -лев! Им, чтобы язык за зубами держать, нужно не только пасть захлопнуть, но еще и намордник надеть. А змеюки и с закрытой пастью всем язык покажут.
-
-
06.11.2012 в 20:11Я давно уже думала о том, что двойные стандарты в ГП прям лезут изо всех щелей. И Граблиона - прямой тому пример
Так что было интересно описать, как она будет выкручиваться - "Давши слово - держись!"
да, Хельга тоже иногда страдает от случайно произнесенных слов! Например, обещание год не пополнять свою коллекцию из-за одного затратного экземпляра...)
Ну, если вы не заключали пари, то всегда можно забрать свои слова обратно! (Мое слово, хочу - даю, хочу - забираю
А если не секрет - что коллекционируете?
Вероника, сестра -странница,
Спасиб!
А змеюки и с закрытой пастью всем язык покажут.
Обожаю их раздвоенные языки! Да и вообще, змея никогда не укусит, если ее не трогаешь! В отличие от львов.
-
-
07.11.2012 в 11:10Будете смеяться - кукол...
-
-
07.11.2012 в 18:51Будете смеяться - кукол...
Не будем, что вы, мы уважаем людей, у которых есть хобби (сами мы к сожалению, коллекционированием не занимаемся - не нашлось подходящего заинтересовавшего объекта, а жаль...).
но у мамы так просто не заберешь,
Мама - это святое, ради нее надо слово держать