Не нервируйте меня, мне скоро некуда будет трупы прятать.
Глава 10. Бонусная
Стебные и черноюморные драбблы
1. Паучок
читать дальшеГриффиндорская спальня.
- Эх, ну и здорово же пробежались, скажи же, Сири! – как всегда, по щенячьи радовался жизни Джеймс Поттер, скидывая пыльную мантию прямо на пол – ничего, домовики уберут!
- Не говори, Сохатый! Исключительно удачный сегодня день – экзамен сдали, Сопливуса проучили, да еще и с Лили его поссорили! Так что тебе дорога открыта, я слышал от Мэри Макдолналд, что Эванс Сопливчика не простила за оскорбление. Вот тебе и карты в руки – вперед, утешать обиженную деву! – громко заржал Блэк.
- Ну да, удачный день, правильно ты говоришь! Кстати, надо бы закрепить результат, как думаете, друзья? Чтобы Сопливус больше не лез к Эванс, надо преподать ему еще один хороший урок. Предлагаю его трахнуть! После такого позора он к ней на милю подойти не посмеет. К тому же всегда можно его припугнуть тем, что мы все расскажем Лили, - злобно предложил Джеймс, нагишом валясь в постель и не думая даже прикрыться простынкой.
- А давайте! У меня как раз никого сейчас нет, так что интересно будет Сопливчика зажать в темном углу, - радостно почесался Блэк. – Мерлиновы яйца, блохи что ли, покусали?
- Ой, а нам ничего за это не будет? Вдруг он нажалуется своему декану или директору Дамблдору? И нас выгонят из школы! – пискнул покрасневший Питер, прижав ладошки к толстым щечкам.
- Парни, прекращайте! Это добром не кончится и это вообще-то, преступление! Изнасилование ученика карается очень строго, - возмутился всегда спокойный Люпин.
- Да чего вы боитесь? Нюня никому не скажет! Да он за все годы ни разу на нас не пожаловался, кретин! Я бы давно настучал декану, если бы со мной так обращались, - загоготал Блэк, предвкушая знатное развлечение. – В общем, если не хочешь, то и не надо, а мы завтра идем на охоту! Питер, ты с нами?
- Я… эээ… ну, наверное, да. Хоть посмотрю… - встрепенулся Петтигрю, тоже заваливаясь в кровать.
Люпин нахмурился, но больше ничего не сказал, и отговаривать не стал, впрочем, как всегда.
Вскоре в спальне воцарилась тишина, прерываемая лишь громким сопением и храпом…
***
Висевший под потолком в красивой, замысловатой, свежесотканной паутине Северус Снейп, пребывавший в виде небольшого, с детскую ладошку черного мохнатого акромантула, возмущенно и грязно выругался. На паучьем языке, естественно.
Как же достали его эти ублюдки!
Мало того, что до пятого курса он постоянно вынужден был держать их в поле своего зрения, чтобы не словить в спину какого-нибудь мерзкого заклятья, так и сейчас, освоив анимагию, ему частенько приходилось пробираться к ним в спальню, чтобы быть в курсе всех их каверз и предстоящих проделок и козней в отношении его, самоуверенно и громогласно обсуждаемых без Заглушающих чар.
О, весьма много интересного он узнал из своих визитов, вися вверх ногами под потолком гриффиндорской спальни для мальчиков!
И про анимагию, и про Люпина-оборотня. И про их подлунные прогулки близ Хогсмита. И про Питера-крысу, который шлялся у него в спальне и выведал его заклинания, которыми Мародеры воспользовались у озера… И теперь вот про предстоящее покушение на него.
Ну что ж, посмотрим, кто кого…
Акромантул плотоядно щелкнул хелицерами и принялся выпускать из живота свежую паутинку, чтобы спуститься. Приземлившись на кровать Поттера, прямо на голый живот врагу, он с наслаждением вонзил челюсти в скукоженный член, впрыскивая яд и пищеварительные ферменты. Поттер заскулил и полез чесаться. Северус проворно отпрыгнул от огромных рук и соскочил на пол.
Шустро забравшись на постель Блэка, он также с удовольствием мстительно обкусал и Сириуса. Потом подошла очередь Питера – тут он еле сдержал брезгливость и только желание навредить врагам и обезопасить себя помогло ему укусить и Петтигрю – уж больно крыс был вонюч и пахуч.
Люпина он решил пощадить, считая, что без друзей тот ни что не будет годен.
Выполнив первоочередную задачу, Северус прошествовал к окну и по отвесной стене быстро спустился в подземелья. Через полчаса он уже сладко спал в своей уютной постели.
***
Утро в гриффиндорской спальне началось с ужасающего визга…
Питер, проснувшийся раньше всех, с желанием сходить в туалет освободиться от выпитого на ночь тыквенного сока, притащенного им же самим из кухни, не открывая сонных маленьких глазок, прошлепал в уборную.
Встав над унитазом, он взялся рукой за свое любимое место и похолодел.
Вместо упругой колбаски пальцы нащупали нечто, напоминающее нежное лимонное желе, подаваемое эльфами по воскресеньям на ужин, заключенное в кожаный мешочек.
Питер открыл глаза и в ужасе завопил – его мужское достоинство выглядело ужасно – сине-багрового цвета, в желтых пятнах, распухшее и бултыхающееся в руках*…
Из спальни донеслись ответные вопли…
*- Поймав добычу, паук убивает её ядом и впрыскивает в неё пищеварительные соки. По истечении некоторого времени (обычно нескольких часов) паук высасывает образовавшийся питательный раствор.
2. Хорек
читать дальшеДрако Малфой обессилено прислонился к каменной стене. Он забежал в какой-то узкий пыльный тупичок в западной заброшенной части Хогвартса. Невдалеке послышались возбужденные крики гриффиндорцев, от которых, он, собственно, и удирал.
Кто ж знал, что в этот раз они так обозлятся на его подколки и ехидство? Но распускать сразу руки, то бишь, руки с палочками… ну это ж грифы, они, когда ответить не могут – сразу начинают морду бить!
Вот и пришлось ему удирать со всех ног, кидая в противников вредные заклинания типа Фурункулюса и Таранталлегры. Двое тут же остались позади, но Уизли, Финниган и Дин Томас упорно продолжали гнаться за ним.
Драко еще несколько секунд постоял, держась за грудь и выпрямившись, шагнул к выходу из тупика. И столкнулся нос к носу к преследовавшей его троицей. Поглядев на их перекошенные злобой лица, он понял, что дело серьезное…
- Все, пошутили и хватит! Уизли, ты шуток не понимаешь, что ли? И потом, что за манера сразу лезть драться? Ответь мне словами, ударь оскорблением! Не веди себя как быдло!
- Нет уж, хорек! На этот раз твой словесный понос никого не убедит! Вот мы тебя и проучим как быдло! Надолго запомнишь! – проскрежетал рыжий гриффиндорец.
- Ой, боюсь! И что же ты мне сделаешь? Может, будешь пытать Круциатусом? – опять не удержался Драко, понимая, что дергает за усы… э-э-э… ну пусть будет грифона.
- Да нет, Круциатуса на тебя жалко. Поступим по другому – ты не выйдешь отсюда, пока не обслужишь нас всех. Поработай ртом! На колени, Малфой! – Драко оказался под прицелом трех палочек, проход из тупика загораживали нехуденькие тела гриффиндорцев. Уизли так и вовсе смотрелся кабан кабаном.
- Ээээ… ребята, так не пойдет! Хотите, денег дам – каждому по двадцать галеонов, сходите в бордель, снимите там профессионалов, - не питая особых надежд, предложил Драко. Он понимал, что вытаскивать палочку совершенно бесполезно.
- Хватит болтать, Малфой, мы ждем! А иначе… - оскалился Финниган, про которого вовсю ходили слухи, что он цветной ориентации.
- Перестаньте, идиоты! Это уже не смешно! Я пожалуюсь на вас директору и всем деканам, вас накажут, - попробовал надавить на страх Драко, лихорадочно соображая, как ему выпутаться из этой мерзкой ситуации.
- Да нет, не выйдет! Мы тебе потом память сотрем! Вон Дин умеет, он летом специально научился! – заржал Симус.
Драко в ужасе прижался к стене, видя медленно надвигающихся на него парней, с расстегнутыми штанами. Он крепко зажмурился, сердце на несколько секунд перестало биться…
… маленькое белое пушистое существо с визгом кинулось на Рона, вцепившись прямо ему в член. Уизли заорал как оглашенный и попытался схватить нападавшего, но зверек тут же отпустил покусанный орган и проскользнул между рук. Походя он цапнул за лодыжку Финнигана и по штанам шустро забрался Томасу прямо под мантию. Дин, крутясь на месте, бил себя кулаком в разные места, предполагая, что мелкий хищник будет оглушен, но досталось пока только его ребрам и животу. Спустя секунду он взвыл не хуже Рона, потому что юркий и гибкий зверек наконец-то добрался и до его яиц.
Уизли и Томас, скорчившись, держались за причинные места, скуля от невыносимой боли. Финниган, сидя на заднице, попытался заржать над незадачливыми любовниками, как вдруг перед его лицом оказалась белая мордочка с черными глазками-бусинками. Хорек молниеносно вцепился ему в нос. Симус заревел благим матом и попытался схватить зверька, но пальцы предсказуемо поймали лишь воздух. Из ранок на носу обильно полилась кровь.
Драко кинулся к выходу, по пути еще раз мстительно кусанув Уизли за ногу. Оглянувшись, он с удовольствием обозрел поле битвы, покрытое тремя гриффиндорцами с травмами разной степени и, не спеша, побежал в подземелья, шарахаясь по дороге от проходивших студенток, визжавших, кидавших в него книгами и кричащих: «Крыса! Крыса!»
«Сами вы крысы, я – благородный хорек!» - самодовольно подумал Малфой. «К тому же, белый, платиновый хорек, не какой-то там черный…»
Вечером в спальне для мальчиков незадачливые нападавшие пытались лечиться своими силами. К мадам Помфри они категорически идти не захотели, по причине стыдливости, и попросили у Гермионы настойку бадьяна. Только почему-то раны от хоречьих зубов оказались неподвержены чудодейственной настойке и загноились, так что пришлось им все-таки по прошествии нескольких дней отправиться на унизительный осмотр к медсестре.
Малфой же по прежнему ходил везде с Креббом и Гойлом и взять реванш пострадавшим и уязвленным гриффиндорцам так и не удалось.
З. Зубы (очень, ну просто очень стебный черный драббл)
читать дальшеСеверус был очень расстроен – Лили не простила его. Не захотела понять.
В таких случаях, когда они, бывало, ссорились, его утешением была какая-нибудь интересная книга. Вот и сейчас, он уныло побрел по лестнице на третий этаж, в Выручай-комнату, где он обычно проводил все свободное время, если только не варил зелья в лаборатории Слагхорна и не занимался в библиотеке.
В сумке у него лежала старинная книга, которую ему выдала под самое честное слово мадам Пинс, уважавшая слизеринца за аккуратное обращение с фолиантами. Пройдя три раза мимо гобелена с Борисом Бестолковым и троллями, он увидел дверь. Как обычно, комната предоставила ему стол со стулом, канцелярские принадлежности, и узкую кровать, на которой он мог провести ночь, не возвращаясь к себе в спальню. Еду он обычно приносил с собой, запасаясь на обеде или ужине.
Северус плюхнулся на тощий матрас с книгой в руках и уставился в потолок. Первые полчаса он терзался и мучился от потери подруги детства, затем открыл книгу и с головой погрузился в интереснейшее чтиво, так что Лили вскоре вылетела из головы, как будто ее и не существовало.
Книга повествовала о древнеиндейском волшебстве. Магические пирамиды инков, летающие божества-змеи, ужасные человеческие жертвоприношения богам, жрецы-маньяки… От некоторых описаний волосы дыбом вставали на голове. К примеру, церемониальные прически жрецов были скреплены засохшей человеческой кровью, и так они ходили всю жизнь, ни разу не моя головы.
Снейп хохотнул. Вот это да! А ему еще пеняют, что он голову не моет! Да он в отличие от индейцев моет голову через день, только волосы все равно сразу становятся жирными – что поделаешь, гормональное расстройство. Надо бы придумать зелье для такого случая, да есть вещи поинтереснее, чем изобретать средство для жирных волос…
Далее его заинтересовало одно интереснейшее заклинание.
Описывалась легенда о девушке, у которой в вагине отрастали жуткие клыки и убивали мужчин, захотевших с нею соития.
Северус покрутил головой в изумлении. Вот это волшебство! То есть, можно даже сказать – колдовство! Раз уж девушка убивала таким способом людей, значит, ее предсказуемо объявили колдуньей!
А вот, кстати, и заклинаньице! Для выращивания клыков в интимных местах! Хм… а если адаптировать с языка майя на латынь? Ему бы тоже такое пригодилось – в школе вовсю процветал гомосексуализм, и ему частенько приходилось уворачиваться от похотливых лап сокурсников, которым весна ударила в голову. Просто свои предпочитали его не трогать, опасаясь что отравит, Снейп отличался вздорным и злобным мстительным характером, а уж яды он варил всем на зависть!
***
Разумеется, храбрый и отважный гриффиндорец Джеймс Поттер о варящем яды Снейпе не задумывался. Для него тот был просто бешеным раздражителем. Сначала он просто его ненавидел за старые поношенные мантии и грязные волосы, потом за то, что тот разбирался в Зельях и Темных Искусствах лучше всех на курсе, ну а позже ему стало неприятно, что Лили Эванс, на которую он положил глаз, общается со скользким слизеринцем Снейпом.
Гриффиндорка! С сальным змеенышем! Злоба и ненависть Поттера увеличились многократно. Но так как нападения и атаки на Снейпа не сильно действовали, поелику он успешно отбивался даже от двух противников, то Поттер вдруг сообразил, что сегодняшнее происшествие с подштанниками весьма сильно деморализовало соперника и отвадило от него Эванс.
Значит, Снейп трясется за свои подштанники…
Логика Джеймса просто поражала (и вырубала).
Раз он так сконфузился от того, что выставили напоказ его труселя, то что будет, если кто-то узреет его голую задницу? А то и … хм… задница Снейпа вдруг пробежала перед внутренним взором Джеймса Поттера и даже нахально подмигнула ему (правда, чем – непонятно )))).
А это мысль! Раз Эванс придется обхаживать долго, то пока можно параллельно окучивать Снейпа! Тем более, что ноги-то у него были очень даже ничего – длинные, белые и ровные, в отличие от коротконогого, малость криволапого и волосатого Джеймса.
Внутри забурлило, заклокотало и заколыхалось – так захотелось пощупать эти волнительные слизеринские ножки.
Поттер не зря был гриффиндорцем – подумал, захотел, сделал немедля!
Посему он тут же накинул семейный раритет - мантию-невидимку, взял в зубы Карту Мародеров и отправился на поимку Снейпа.
Тот обнаружился не скоро, только во втором часу ночи и в месте, которые Мародеры считали сугубо своим – выходил из Выручай-Комнаты.
Джеймс тут же тюкнул вожделенного Снейпа по голове и аккуратно затащил обратно в комнату, которая тут же обзавелась огромной кроватью, согласно пожеланиям клиента.
Сгрузив нелегкого соперника на постель, Джеймс предусмотрительно вытащил у того палочку, раздел и связал.
Несчастное тело слизеринца лежало, мерцая белоснежной кожей, на красных (фу, как вульгарно!) простынях с вышитыми золотыми метлами, длинные волосы разметались по шелковой ткани, глаза закрыты…
Так Джеймсу было неинтересно, и он облил Снейпа водой из палочки. Тот ошарашено помотал головой и уставился на гриффиндорца дикими глазами. Наконец он вроде понял, чего тот от него хочет и внезапно по змеиному ухмыльнулся и вдруг широко раздвинул те самые длинные и белые ноги.
Голый Поттер, смахивающий на мини-тролля, не делавшего год эпиляции, оторопел и уронил палочку. Он не ожидал такой покорности и смирения. А может, Сопливус в него влюбился? И сам мечтает о нем? Что ж, это же здорово! Лили Эванс будет его женой и матерью его детей, а Снейп – заштатным любовником! Никто кроме него же не знает, какое роскошное тело прячется под старыми залатанными мантиями.
И Джеймс рыбкой прыгнул на слизеринца. Тот охнул под немаленьким весом гриффиндорского ловца и опять по змеиному облизнулся.
- Ну! Не боишься? – cладко спросил Снейп.
- Тебя, что ли? Сопливус, ты что несешь? – привычно начал обзываться Джеймс-не –вышедший-из-детского-возраста.
- А следовало бы… Я тебе советую развязать меня и отпустить по добру, по здорову…
А то ведь можно серьезно пострадать! – непонятно пригрозил Снейп, все так же лежа с раздвинутыми ногами, как будто заманивал оголодавшего Джеймса.
- А если не развяжу? Да ты не переживай, я постараюсь тебе больно не делать, - по тролльи улыбнулся Поттер. – Ты как предпочитаешь – со смазкой или без? – развратно полюбопытствовал он, доставая припасенный любрикант.
- Я предпочитаю без тебя вообще в поле зрения, - неподвижно лежа, продолжал насмехаться Северус. Его черные глаза неотрывно следили за всеми движениями Поттера.
- Я в последний раз тебя предупреждаю, Поттер, смотри, тебе хуже будет!
- А, да брось ломаться! Небось, сам ждешь, не дождешься, когда тебя отымеют! Я слышал, вы там у себя в подземельях такое устраиваете! – и он окунул пальцы в баночку.
- Ну что, Очищающие? – И Джеймс бодро сунул кончик палочки в анус Снейпа. Раздался странный хруст и кончик отломился.
- Ой! Что за черт? Палочка сломалась! Наверное, треснула, когда я днем ее уронил, у озера. Помнишь, что было у озера сегодня, Сопливус? Ну ладно, продолжим! – и Поттер отложил травмированную палочку.
Теперь он примерился и, приставив средний палец левой руки к анусу Снейпа, резко втолкнул его внутрь.
Раздался дикий крик. Внутри Снейпа кто-то словно скрежетал зубами, вместо гладких горячих тугих стенок палец Джеймса обхватила акулья челюсть, не давая вытащить его наружу и перемалывая в фарш.
Брызнула кровь, Поттер орал и дергал рукой, судорожно корчась между ног у Северуса. Наконец Снейп уперся ногами ему в грудь и сильным пинком отбросил с кровати. Неудачливый насильник отлетел на пол, прижимая многострадальный пальчик к груди и повизгивая от боли.
Выглядел тот ужасно – багрово-синий, распухший, сквозь клочья мяса проглядывают белые голые фаланги, тут же заливаемые кровью.
Наконец вой стал стихать и Джеймс скрючился возле кровати в позе эмбриона.
Северус освободился от ослабших веревок и призвал невербально свою палочку. Вздохнув, он сказал:
- А я ведь тебя предупреждал, Поттер! Ты скажи спасибо, что не полез сразу ко мне своим вонючим членом… Представляешь, что с ним было бы? Остался бы без потомства, гарантированно! Ведь в пенисе-то костей нету, сечешь? Вмиг бы размолотило! Так что молись богам и Мерлину – повезло тебе!
И впредь советую меня не преследовать! Как видишь, если я захочу с кем-то переспать – то это будет мой выбор, а не твое навязчивое желание! Свое вожделение утоляй с кем-нибудь из своих дружков, с Питером, к примеру… Он-то уж точно тебе не откажет!
Снейп бессердечно рассмеялся, неторопливо оделся, собрал свои вещи и не оглядываясь, вышел из комнаты. Проходя мимо Поттера, он остановился и Джеймс отчетливо услышал, как звонко щелкнули зубы внутри Снейпа. Слизеринец ухмыльнулся и пошел дальше…
А Джеймс посидев с полчаса и тысячу раз поблагодарив себя за то, что не сунулся к Снейпу сразу голым членом, побрел в лазарет к недовольно заспанной мадам Помфри – лечить пальчик.
Глава 9. Мамино заклинание
читать дальшеХогвартс-экспресс медленно подъезжал к Лондону.
Кончился первый год обучения в школе чародейства и волшебства и Северус возвращался обратно в нелюбимый родительский дом. Хотя… школа его тоже не порадовала, но, по крайней мере, там хоть кормили прилично и никто не мешал ему с подругой засиживаться допоздна в библиотеке за книгами…
Состав остановился, и школяры высыпали на перрон, в объятия к соскучившимся родителям. Лили, торопливо помахав Северусу рукой, упорхнула вместе с родителями. Мальчик с тоской посмотрел ей вслед – они были такой веселой, дружной и любящей семьей… Он бы даже Петунью терпел, лишь бы у него в семье все было так же, как у Лили…
Его встречала мать. Эйлин, по обыкновению, была небрежно одета, едва причесана, лицо изможденное и усталое. Как всегда. Она забрала у сына старую потертую сумку со школьными принадлежностями.
- Ты все еще общаешься с этой грязнокровкой? Cмотри, не доведет она тебя до добра, - недобро усмехнулась Эйлин, провожая взглядом разодетую рыжеволосую девочку.
- Не называй так Лили! Она мой единственный друг, - сердито и обиженно пробурчал мальчик.
- Ладно, ладно! Твое дело, я тебя предупредила. Ну, как дела в Хогвартсе? – взяв Северуса за руку, она аппарировала в Галифакс.
Отдышавшись от перемещения, сын с матерью стали неторопливо спускаться к грязной и вонючей речке – на другом берегу находился их квартал.
Видимо Эйлин сильно скучала по школьным годам, раз, обычно немногословная и замкнутая, сама завела разговор об этом.
- Да так, вроде все нормально, только… - Северус опустил голову с длинными, неухоженными волосами. В начале года они вдруг стали быстро пачкаться и слипаться в жирные сосульки. Лили со знанием дела заявила, что это гормональное. Чтобы узнать, что это значит, мальчику пришлось весь день просидеть в библиотеке, в секции магловской литературы, и перечитать гору медицинских справочников о гормональных нарушениях и болезнях. Зато он почерпнул для себя много полезного и нового.
- Что? Тебе предлагали что-то неприличное, нехорошее? Заставляли это делать? Ну, говори же, наконец! – внезапно заволновалась Эйлин. Обычно угрюмая и равнодушная, на сей раз она удивила Северуса неприкрытым и непритворным беспокойством.
- Мам, да успокойся… ничего же не произошло. Просто старшекурсники иной раз хватали меня за задницу и болтали всякую ерунду… Но это, наверное, в шутку. Кому я нужен – страшный и хилый, к тому же я не девчонка, - засмеялся Северус.
- Не произошло? Нет… нам нужно поговорить, и серьезно! Сегодня же, после того как помоешься и поужинаешь… - отрезала взявшая себя в руки Эйлин.
Вечером, после того как пьяный Тобиас, прочитав кучу нравоучений и отвесив пару подзатыльников вернувшемуся сыну, свалился на постель в их спальне и захрапел, Эйлин тихонько прокралась к сыну.
Комнатка была крошечная и находилась буквально на чердаке.
Треугольное окошко почти не пропускало свет. В узкой комнатушке еле помещались старая кровать и разваливающийся стол, который держался только благодаря Скрепляющим заклинаниям. Зато было много книг, которые лежали даже на полу – ее школьные учебники за все годы, книги, которые она покупала в девичестве и несколько старинных фолиантов по зельеварению и Темным Искусствам, которые ей удалось забрать из родительского дома. Старая потрепанная одежда мальчика висела на нескольких гвоздях, вбитых в стену.
Эйлин прекрасно осознавала, что она никудышная мать, неряха, так и не привыкшая к жизни среди маглов. Понимала, что не обеспечивает должного ухода за сыном и мужем, и является объектом живого обсуждения соседок, но ничего поделать с собой не могла. Ею постоянно владела какая-то апатия, ей хотелось лечь или сесть и ничего не делать…Северус с малолетства был предоставлен сам себе и целыми днями пропадал где-то, возвращаясь домой лишь поздно вечером, голодный и грязный.
Но одно она знала точно – она обязана любыми путями защитить сына от потенциальной опасности. Хогвартс далеко не был просто безобидной школой для волшебников – там учились разные дети. А уж слизеринцы вовсе не были так уж благородны и щедры – во всяком случае, не все, бывали и настоящие подонки, привыкшие ни в чем не знать отказа…
Да и их магловский район был отнюдь не безопасным местом…
- Северус, ты помнишь Роберту Докис, девочку, которая живет за три дома от нас?
- Ага, конечно! Она жирная, страшная и прыщавая, - мальчик, пыхтя, пытался свить из тощего серого одеяла подобие кокона шелкопряда. – И у нее родители алкоголики, как наш… - он замолчал.
- Так вот, ее неделю назад изнасиловали какие-то приезжие.
- Кто же на нее польстился? Разве так бывает? – удивился Северус, продолжая вертеться под одеялом. – Я думал, что бегают только за красотками, стройными и симпатичными.
- Сын, не имеет значения, что она уродливая и толстая! Дело в том, что тринадцатилетнего ребенка изувечили, а насильникам ничего не было и не будет, потому что они дети каких-то высокопоставленных особ, которые просто захотели поразвлечься!
Ты должен понимать, что как раз именно красавиц мало кто осмелится тронуть! Никто не потерпит, если нормального, благополучного и ухоженного ребенка захотят использовать как игрушку! Ни закон, ни общественность этого не простят. Другое дело вот такие заброшенные, никому не нужные дети, как Роберта! Родителям просто швырнут несколько сотен фунтов, и они промолчат, и нет гарантии, что после этого девочку вообще оставят в покое. И она никому не сможет пожаловаться.
Так вот, в магическом сообществе все обстоит точно так же, и даже хуже – у нас тоже все решается с позиции силы и власти. Кто обладает материальными благами и связями, тот и диктует. А такие как мы, нигде не добьются справедливости, если их обидят. Поэтому нужно уметь защищать себя с минимальными потерями. Понимаешь меня?
- Да, конечно, но что я могу сделать? Куда я денусь, к примеру, из душевой или спальни? Проходить сквозь стены я не умею, аппарировать тоже, да и нельзя в Хогвартсе. Там такое умеют только домовики, так я ж не домовик, - недовольно пробурчал Северус, пиная ни в чем не повинное одеяло.
- Я знаю, что ты не сможешь им ничего сделать. Такие как Малфои, Нотты, Крэббы обладают максимальной властью, у них есть все – особняки, земли, сейфы в Гринготтсе, связи в Министерстве магии. Их вообще нельзя трогать и ты должен научиться избегать их. Не давать повода задеть тебя, чтобы ты не мог им ответить или навредить, иначе ты же и окажешься виноватым.
- Ну нет, я не для того выучил в этом году кучу разных заклинаний, чтобы стоять и молчать, пока меня бьют! Я ими уже пользовался, есть у нас четверо придурков, постоянно на меня нападают! Мам, может, если ко мне полезут, я их оглушу и по магловски отпинаю, а? – размахивая палочкой, радостно спросил ребенок.
- Нет, Северус, этого ни в коем случае делать нельзя, - пряча улыбку, сказала Эйлин. – Я тебя научу одному трюку… Это довольно старое, почти забытое и малоизвестное сейчас заклинание. Им раньше пользовались, чтобы защитить маленьких девочек от обид и посягательств.
- Девчачье заклинание? Не стану я его учить! – заупрямился Северус, привычно пряча палочку под подушку.
- Будешь и еще как! – мать накрыла его и подоткнула края одеяла. – Спи, завтра же и начнем!
На следующее утро, когда проспавшийся, опухший Тобиас, пришедший в приемлемое настроение после маленького скандала, устроенного жене по поводу завтрака, отправился на работу, Северус осторожно спустился на кухню. Он предпочитал не встречаться лишний раз с отцом, зная, что в лучшем случае отделается подзатыльником и нудной нотацией, в худшем – его выпорют.
Первое занятие с матерью его очень заинтересовало, и в дальнейшем он учился с огромным воодушевлением, осознав все преимущества нового заклинания. Его новая трансформа была надежна, как чешуя дракона, не подвержена воздействию огня, воды, кислоты, и даже прямой удар молнии не разрушил бы его броню. Расколдовать его тоже никто не мог, потому что он сам управлял своим преобразованием. В общем, Северус был в восторге – безобидное, но весьма сложное девчачье заклинание давало массу преимуществ. А главное – его никто и ни в чем не смог бы обвинить.
***
Первое сентября в Хогвартсе было похоже на все другие первые сентября. Все также пафосно выступил директор, так же представили нового преподавателя по ЗОТИ взамен внезапно помершего летом профессора Брэдли, так же школьники наелись до отвала на ночь жирного и сладкого и гнусаво спели вразнобой гимн Хогвартса.
Северус страдал от скуки, единственное, что его развлекло – так это распределение. На Слизерин попало восемь малышей, которых старосты шустро погнали в спальни. Скоро в гостиной факультета остались только старшекурсники, собравшиеся в кружок, потягивавшие сливочное пиво и пошло обсуждавшие летние приключения на каникулах и прелести своих бойфрендов и подружек.
- Ну, Тревэрс, как отдыхалось? Подцепил кого-нибудь из мальчиков? – cкабрезно спросил Малфой невысокого, плотного, похожего на гориллу Шона.
- Можно сказать. Да только там все переростки были, а мне больше по вкусу помладше… - плотоядно облизнулся Тревэрс.
- Я догадываюсь, о ком ты толкуешь, - заржал Кейтерс, - но ты уверен, что это не обойдется тебе дорого?
- Уверен, конечно. Он полукровка, и родители у него никто. Кто за такого заступится?
Тут вмешался Люциус.
- Слушай, Шон, я тебя серьезно предупреждаю – не трогай никого из малолеток, ты понял? Мы все слизеринцы, Шляпа никого так просто на наш факультет не отправляет – раз распределила, значит, какое-то достоинство или талант в ребенке есть, будь он хоть полукровкой, а маглорожденные сюда не попадают. Так вот, своих – не смей трогать, иначе я приму меры, ты понял? Ищи себе развлечения в другом месте!
- Да понял, понял! И в Хогсмиде можно найти по вкусу что угодно, просто нужно знать, где искать! – захихикал Тревэрс, переглядываясь с Кейтерсом.
Друзья-извращенцы вышли, пихая друг друга локтями и о чем-то перешептываясь.
***
- Давай тише, а то всех перебудишь!
- Так, и как мы действуем?
- Оглушаем, связываем и к себе в спальню. Потом стираем память и возвращаем на место… Давай быстрее, а то яйца лопаются!
Две тени прошмыгнули к кровати Северуса. Раздвинулся серый полог, и послышались смачные ругательства.
- Где этот поганец? Неужели залез в постель к кому-то из соседей по спальне?
- Проверь другие кровати!
- Так… Нотт, Эйвери, Мальсибер… Нет его! Неужели он где-то по ночам гуляет? Сегодня облом, давай завтра заглянем! И послезавтра!
Злоумышленники, ворча, удалились.
На дальней кровати у стены под зеленым стеганым шерстяным одеялом лежал гладкий продолговатый черный камень с золотыми и серебряными прожилками, размером с кулак взрослого мужчины.
Северус внутри своего кокона довольно ухмыльнулся и закрыл глаза.
Теперь он мог спокойно высыпаться, не сидя по полночи с палочкой в руке и боясь, что кто-то может залезть к нему в постель.
Все-таки мама очень талантливая волшебница!
Глава 8. Победители и побежденные
читать дальшеСеверуса словно ударило током. Он поднял голову. Оказалось, сон сморил его за проверкой многочисленных эссе. Неучи не сильно утруждали себя по его дисциплине и пергаменты пестрели от пометок зелеными чернилами.
Снова прозвенел звоночек. Сигнальные чары, которые он наложил на маленького Скорпиуса! Снейп вскочил, отшвырнув стул, и выбежал в коридор. Чары, словно маячок, вели его в том направлении, где сейчас находился мальчик.
Стояла глубокая ночь и коридоры были пусты. Восточное крыло подземелий, боковой коридорчик… Здесь мало кто ходит, потому что гостиная и спальни Слизерина находятся
в западной части подземного лабиринта. Что же в такой поздний час тут делает Скорпиус, ведь первокурсники обязаны ложиться на полчаса раньше официального отбоя, а сейчас часы показывали уже начало двенадцатого. Неужели малыш шел к нему? Но зачем?
***
Cлизеринский декан после окончания войны и многочисленных дознаний, а затем суда, со скрипом оправдавшего его, благодаря громогласной помощи Гарри Поттера, результатом которой стала сопливая история вечной любви Северуса Снейпа к Лили Эванс и свидетельства, оставленного покойным Дамблдором, порывался вообще покинуть Британию – настолько осточертело ему мачеха-родина…Но, поразмыслив и насмотревшись на гонения и притеснения опальных слизеринцев, тех, что закончили учебу и кто еще учился в Хогвартсе, он сам пришел к Минерве, которую назначили директором, с просьбой взять его обратно деканом Слизерина.
Преподавателей не хватало, и МакГонагалл, смущенно пряча глаза, охотно приняла его обратно на старые должности.
Дети Пожирателей, которые нынче сидели в Азкабане, или были приговорены к Поцелую, поначалу отнеслись к нему враждебно – в семьях усиленно муссировались слова Поттера о его работе на Светлую сторону, так неосмотрительно выкрикнутые прямо в лицо Волдеморту. Естественно, что слизеринцы не стали исключением и считали его предателем – ведь из-за него теперь их родственники были мертвы или заточены в тюрьму. Северус практически не покидал школу, опасаясь жестокой расправы. Он не боялся смерти или пыток, но хотел поддержать этих детей, не мог оставить их одних, тем более, что в Хогвартсе воцарилась так называемая Золотая Эра Победителей Темного Лорда.
Дети противоположной стороны, тех, кто сражался в Последней Битве, автоматически стали считаться элитой, теми, против кого они всегда вели непримиримую войну. В основе, конечно, храбрецы из Гриффиндора. После войны их ставили на высокие посты, снимая старых работников – ведь это же были Избавители! Затем большое количество выходцев с Хаффлпаффа и Когтеврана. Ну, эти занимались в основном, наукой и бизнесом, со всеми полагающимися привилегиями. Все они считали возможным и даже необходимым ставить слизеринцев на место, а место это было, по единогласному мнению – в Азкабане, рядом с их отцами, братьями и дядями.
Сначала МакГонагалл, посовещавшись с попечителями, даже хотела ликвидировать факультет нынешних изгоев. Но Шляпа не поддалась уговорам – она так и продолжала ежегодно сортировать хоть нескольких учеников, на Слизерин. Так уж она была заколдована… Да и куда бы они дели те несколько десятков детей, которые уже учились на змеином факультете с первого курса по седьмой?
Поэтому просьба Северуса Снейпа была удовлетворена незамедлительно и с огромным облегчением, потому что слизеринцы стали подобны затравленным волчатам, а поставить на место зарвавшихся школяров, жаждущих мести за своих погибших родственников мог только Герой войны, кавалер Ордена Мерлина, который он никогда не надевал, считая это глумлением, Черный ужас Хогвартса и самый придирчивый преподаватель из всех ныне существующих.
Он появлялся в начале любых стычек и противостояний, как будто ему кто-то моментально сообщал о них и мигом останавливал драку. Первое время его ненавидели и защищаемые и нападавшие. Защищаемые – за то, что он поставил их в такое униженное положение, нападавшие – за то, что он, сражавшийся на Светлой стороне, так радеет за скользких мерзких змеенышей, которых всех надо уничтожить, заавадить, стереть с лица земли! Снейп с каменным лицом снимал баллы с орущих, возмущающихся и жаждущих слизеринской крови гриффиндорцев.
Через месяц ситуация вернулась на круги своя: слизеринцы вновь зауважали своего декана, гриффиндорцы и прочие – возненавидели, как прежде, а может еще сильнее. Снейпу было плевать, кто и что про него думает – он выполнял свой долг перед этими детьми. Ведь и он был виноват в том, что четверть школы попала в такое положение. Именно поэтому он не мог ходить свободно по улицам – желающих отомстить ему с обеих сторон было предостаточно.
Единственное место, которое он посещал регулярно и охотно – это Малфой-мэнор. Все, что осталось у некогда блистающего семейства. Остальное было конфисковано, а мэнор оставили лишь потому, что Охранные чары так и не смогли снять – они пропускали только хозяев и близких им людей, в число которых входил слизеринский декан. Хитрые Малфои делали вид, что Чары наложены еще их предками и снять их невозможно, хотя не далее, как в прошлом месяце, Северус вместе с Люциусом самолично обновляли их, делая крепче. В мэноре хранилось много чего интересного, и хозяин не собирался пускать туда посторонних, а тем более нищую гопоту.
Благодаря Нарциссе, спасшей всеобщего любимца и Героя, Люциус и Драко отделались условными сроками и сейчас вели себя тише воды, ниже травы. Денег им хватало, так что Люциус почти не выходил из дому, подобно Снейпу, чтобы не нарваться невзначай на неприятное заклятье. Драко учился в Европейском магическом университете и почти не бывал дома, прибывая портключом только на выходные.
Через два года он женился на Астории Гринграсс, своей одногруппнице. Молодая семья жила дружно, они почти не ссорились и через пять лет родился Скорпиус. Пожалуй, к нему Снейп чувствовал действительно дедовские чувства, которых никогда не испытывал по молодости даже к Драко. Глядя на это маленькое, ковыляющее к нему белокурое чудо, с доверчиво распахнутыми голубыми глазенками и протянутыми ручками, внутри становилось горячо и чуть-чуть щемило сердце. Так Скорпиус и вырос у него на глазах, воспринимая его как еще одного деда.
И конечно, Снейп готов был жизнь отдать за мальчика.
***
Еще один поворот и он увидел…
Пятеро бугаев, пяти- и шестикурсники с Гриффиндора, и один второкурсник – Джеймс Сириус Поттер! Вот как!
Снейп не особо удивился. Он всегда знал, что ОНИ вернутся (дооо, иногда они возвращаются… *автор задумчиво*). Этот отпрыск Гарри Поттера всегда отличался характерными чертами родственников, в честь которых его назвали. Еще тут присутствовал сынок отвязного близнеца Уизли и, конечно же, Тедди Люпин. Ну, этот, как и его папаша когда-то, прохлаждался в сторонке, делая вид, что не замечает… того, что сейчас происходило.
Маленький хрупкий Скорпиус стоял на коленях. Его длинные, до плеч, густые светлые волосы были зажаты в кулаке МакКлагена-младшего, который был одним из заводил на своем факультете. Именно из-за кучки этой золотой молодежи Гриффиндор и терял множество баллов. Новые Мародеры, элита! Они привыкли к славе, почестям, роскошной жизни, хотя и не заработали и не заслужили всего этого, а лишь пользовались плодами уважения, оказанного их родителям. Эти мальчики сами стали псевдослизеринцами. И, конечно же, ни новый декан Гриффиндора – некто Джон Шоу, давний знакомый Минервы, ни сама директриса не замечали или же не хотели замечать всех пакостных и отнюдь не невинных проделок своих любимцев – так же, как в свое время они не обращали внимания на шуточки Мародеров. Это же дети! (вопли «Этожеребенок» автора неимоверно бесят) Притом, это дети героев! Разве могут они быть плохими и испорченными? Нет-нет, их родители просто идеалы, герои, а дети ведь всегда идут по стопам своих родителей, разве нет? И потом, на Гриффиндоре нет мерзавцев и негодяев! Это просто обычные детские невинные шалости и проказы! (Петтигрю, конечно, в разговоре никогда не упоминался, во избежание очернения факультета Годрика).
Скорпиус с залитым слезами лицом, пытался вырваться, но это было невозможно. Руки его были скручены за спиной, их крепко стискивал единственный сын Джорджа Уизли. Парень непрерывно смеялся, как ненормальный, свободной рукой жадно шаря по телу мальчика.
Шон МакКлаген, неизвестно с какой стороны возомнивший себя сыном героя, разве что его отец был с факультета победителей, оттягивал голову мальчика назад, вырывая ему волосы, пытаясь заставить того раскрыть рот. Немаленькая выпуклость на штанах ясно говорила о его гнусных намерениях. Остальные двое стояли по бокам насильника, поглаживая себя через ткань мантий.
Скорпиус отчаянно вскрикнул, когда его сильно дернули за волосы, чуть не сворачивая шею.
- Наложи Силенцио! – оскалясь, и начиная дрочить быстрее, сказал Тук Кертис, тупой громила пятикурсник, игравший загонщиком в команде грифов.
- Да пусть орет, никто его здесь не услышит! – лениво отозвался младший Поттер. – Проучим сопляка! А то Альбус мне все уши прожужжал про него…
- Да, не повезло твоему братцу! Это ж надо – попасть на гадючий факультет! Как твой крестный дед, только наоборот, скажи же, Тедди? – заржал Фред номер два Уизли. – Это прямо анекдот семейный теперь!
- Давайте побыстрее, у меня сейчас яйца лопнут! – нетерпеливо зарычал Тук-тролль, стискивая свои причиндалы в кулаке.
- Да, кстати, потом нужно бы Обливейт наложить на малфоевского щенка…Тед, ты сделаешь? У тебя хорошо получается.
- Ладно. Только я не буду с вами развлекаться, - меланхолично ответил оборотнев сынок, крутя палочку тонкими пальцами. – Если что, сами будете отвечать.
- Да ладно! Минет никому еще не повредил! Вон девчонки с Хаффлпаффа так всегда рады отсосать нам, детям героев! – скабрезно похвастался Шон, расстегивая ширинку и высвобождая немаленький орган в боевой готовности.
- Так, держи этого щенка! За голову! Внизу челюсти ему нажми, он живо пасть раскроет! – командовал отморозок, тыкаясь багровым членом в лицо мальчику. Тот отворачивался из последних сил, стиснув губы и обливаясь слезами.
Люпин с глухим стуком упал на каменный пол. Палочка покатилась прочь, весело подпрыгивая на плитках.
- Тедди, ты что, пьяный? – опять засмеялся как дурак Фред-второй. Похоже, он был под кайфом, даром, что индустрия его папаши процветала, и ходили слухи, что он не брезгует и запрещенными зельями, вызывающими эйфорию, и которые попросту являлись аналогами магловских наркотиков.
Из темноты показалось белое как мел, перекошенное от ярости лицо Снейпа. Его черная мантия сливалась с тьмой коридора и создавалось впечатление, что голова движется без тела. Палочку не было видно в воздухе – настолько молниеносно маг колдовал, взмахивая ею. Северус всегда отличался ошеломительной реакцией – быстрее ядовитой змеи в броске.
Через несколько секунд все четверо валялись на пыльном полу. Скорпиус упал, упираясь ладонями в затоптанные каменные плиты, и его вырвало. Северус бережно подхватил мальчика и, вытащив платок, отер слезы и рвоту с детского личика. Ребенок судорожно ухватился за его мантию и зарыдал – глухо и тоскливо.
- Ну что ты, малыш, все позади! Не бойся, я никогда не дам тебя в обиду! – шептал Северус, прижав Скорпиуса к себе и покачивая его, как будто убаюкивая. – Что ты делал в такое время здесь? Ты же должен быть в постели!
- Ка-а-какая-то девчонка с Рейв-венкло… Перво-о-курсница… Принесла записку. Что ты хочешь меня видеть…Почерк был тво-о-ой, - судорожно всхлипывал ребенок.
- Но ты ведь знаешь, что я мог сам прийти, если бы мне понадобилось! Я никогда не вызываю к себе студентов запиской! Я декан, и обязан сам навещать и проведывать учеников, которые мне нужно! – удивленно сказал Снейп, ласково поглаживая малыша по голове.
- Д-да, я понял, но тогда я ступил, ага, - шмыгая носом, сказал Скорпи. – Са-ам ду-у-р-а-ак!
А кстати, меня сюда затащили, но я их не видел, пока Джеймс и этот… Уизли не скинули мантию. У них мантия-невидимка… Так они, наверное, по всему Хогвартсу ходят в ней по ночам, - удивленно протянул Малфой. – А разве так можно? Ведь это нарушение…
- Кое-кому все можно, - сквозь зубы процедил Снейп, чувствуя, как новая волна злобы и ярости поднимается в груди.
Мантия-невидимка Поттера! Именно так его постоянно подлавливали в школе Мародеры! Хм… и наверняка, тут же где-то валяется и еще одна пакостнейшая вещь – Карта Мародеров, с которой он имел честь близко познакомиться на третьем курсе Гарри Поттера! Жаль, что он не спалил ее тогда в камине, как и собирался!
Насколько же легче жилось бы кое-кому!
Снейп свистнул, вызывая эльфа Малфоев. После войны он настоял, чтобы Драко освободил одного из преданных им домовиков и приставил его к Скорпиусу. Ирвинг подчинялся также и ему. Передав ребенка лопоухому созданию, он отправил их в спальню первокурсников, предварительно сунув домовику флакон с Успокоительным бальзамом для Скорпиуса. После такого потрясения ребенок нуждался в покое и хорошем сне. Да если понадобится, он сотрет ему воспоминания об этом ужасе. Незачем малышу помнить такую грязь!
А теперь Северус Снейп собирался заняться валявшимися под Петрификусом мерзавцами. Но сначала он обшарил их карманы. На свет действительно появились фамильная мантия и упомянутая Карта Мародеров. Профессор усмехнулся. «Поттер передал семейные ценности по наследству! Как трогательно – ребеночку в школе нужно самоутверждаться за счет артефактов дедушек! То, что такое самоутверждение будет происходить из-за спины, подло и коварно, нашего Героя не волнует! Все это для него невинные детские шалости!»
На глазах у пришедших в ужас и отчаяние школяров, зельевар с наслаждением спалил Инсендио старый пергамент с обзывалками. Джеймс напрасно пытался пошевелить хотя бы пальцем, ничего не выходило. Только выпученные глаза шевелились на перекошенном лице. Отец убьет его! Он носился с этой Картой, как с золотым яйцом!
Да и сказать по правде, артефакты Джейми спер у отца из кабинета. Захотелось похвастаться в школе и пошалить! А теперь ему кранты! Папаша его просто размажет… Если бы Джеймс мог, он бы побился головой об пол, но увы!
Тем временем профессор, мрачно ухмыляясь, как директорская горгулья у входа в кабинет, принялся за мантию. Вот тут уж Джеймс опИсался буквально. Потому что реликвия, которой было несколько сотен лет, сейчас была располосована на куски невербальным заклятьем. Такого Джеймс никогда не видел! Три взмаха – и серебристые кусочки ткани падают на землю. А ведь эту вещь не разрезать ножницами или ножом! Как же это получилось? Вот Мерлиновы трусы, теперь ему точно крышка!
Снейп с белым от ярости лицом, развеивал в воздухе серебряную пыль, в которую обратил мантию Певереллов. Он нисколько не жалел о том, что уничтожил ЭТО. Дары Смерти к хорошему не приводят – только к мерзости! Так что всем будет спокойнее, да и не такая уж это и потеря! Маги вполне могут обойтись и Дезиллюминационным! Его и засечь проще – надо только знать, как!
- Ну, и что мне с вами сделать? – тягучим, не предвещавшим ничего хорошего, голосом спросил Снейп. – Может, превратить во флоббер-червей и пустить на ингредиенты? Я могу… и никто никогда не узнает, куда вы делись. Да и к чему жить на свете таким тупым ничтожным мразям, которые насилуют детей? Неужели этому вас учат дома?
Унижать слизеринцев, так? Ничего не меняется в этом мире! Факультеты так же ненавидят друг друга, как и тысячу лет назад, и даже взрослые люди не приобретают мозгов за всю жизнь, так и остаются всего лишь гриффиндорцами и слизеринцами…
- Так вот, чтобы неповадно было…
Снейп взмахнул палочкой, невербально накладывая Темное заклинание.
- Теперь не сможете пользоваться своими вонючими агрегатами. Только если это будет обоюдный акт, с согласия и желания другой стороны! При малейшей попытке насилия – боль будет почище Круцио. Вам все понятно, мелкие мрази? А если расскажете родителям – я уж постараюсь, чтобы вас вышибли из школы! Воспоминание об этом инциденте я сохраню, и всегда буду рад предоставить широкой общественности, через нашу обожаемую Скитер. Давненько у нее не было жареных сенсаций! Вашим дорогим родственникам не поздоровится, если магический мир узнает, чем занимаются в школе детишки наших Героев!
А сейчас – по пятьдесят баллов с каждого и по три месяца отработки у Филча и Стебль! Полы будете драить без магии и драконий навоз разбрасывать в теплицах!
Через полчаса чары спадут и чтобы вас здесь не было! О произошедшем я извещу директрису и вашего декана!
Снейп развернулся и зашагал прочь от устроенного им побоища. Мантия вилась за ним как ручной смертофалд из Запретного Леса…
***
- Но, Северус! Мои мальчики не могли такого сотворить! Это… это немыслимо, то, в чем ты их пытаешься обвинить, - прижав пальцы к вискам, стонала старая кошка. – Они все очень хорошие, милые, вежливые мальчики! Любимцы всей школы!
- Слышу знакомые речи! Ах, отличники, ах, красавцы, любимцы всея Хогвартса! Минерва, ты когда-нибудь прозреешь? Cчитаешь, если кто-то ведет себя как паинька, улыбается подобно Локхарту и целует тебе ручку – так он не способен на гнусность? Неудивительно, ведь ты никогда не верила, когда преподаватели или студенты пытались жаловаться тебе на твоих любимых Мародеров! С тобой они делали честные глазки и невинно выпячивали губки, оскорбленные столь нелепыми наветами на них! Да открой же ты уже свои кошачьи глаза! Кошки отлично видят в темноте, так почему же ты не желаешь ничего видеть при дневном свете?
- Нет, я все равно не могу поверить, что мои гриффиндорцы! Благороднейшие представители семей, наших дорогих победителей, могли опуститься до попыток изнасилования малолетнего… Тут какая-то ошибка!
- Ошибка? Значит, ты и моим воспоминаниям не поверишь, так? – в бешенстве спросил Снейп.
- Нет, не поверю! Ты единственный легиллимент и окклюмент, который настолько сведущ в ментальных практиках, что тебе не составит труда подделать свои же воспоминания, чтобы только вымазать грязью моих мальчиков! Которые выигрывают Кубок по квиддичу уже который год! – с ноткой хвастовства выпалила МакГонагалл.
«Старуха уже в маразме», - обреченно подумал Снейп. – Ее всегда волновал и волнует только спортивный аспект учебы. Так выворачиваться из-за какого-то идиотского квиддича! Воистину, сама бывшая глава факультета без мозгов…
- Значит, мне ты после стольких лет не доверяешь ни на грамм, так, госпожа директриса? – cаркастично вопросил он. – Что скажешь на то, чтобы просмотреть воспоминания Скорпиуса? Ты же не станешь утверждать, что одиннадцатилетний ребенок умеет подделывать и фабриковать воспоминания о собственном изнасиловании, дабы только очернить факультет благороднейшего Годрика? – издевательски закончил Снейп.
Так я зову сюда Скорпиуса? Где думосбор Дамблдора?
Минерва тяжело вздохнула. Что ж, хочешь не хочешь, придется признать, что Снейп не оперирует фактами, которые не может предоставить. А происшествие со Скорпиусом Малфоем вполне могло быть, потому что она не понаслышке знает о классовой ненависти среди учеников Хогвартса.
Подобное процветало при Альбусе, расцвело просто махровым цветом, продолжалось во времена учебы Гарри и набирает обороты и сейчас! И как с этим бороться – она не знает!
- В общем, Минерва, отправляй сов их родителям, пусть побеседуют со своими драгоценными отпрысками, желательно с помощью кнута или ремня, чтоб неповадно было… И я изымаю пять хогвартских эльфов для круглосуточной охраны моих детей. Это помимо Следящих чар, которые я наложил на каждого ученика. Да, еще я сварил Импотентное зелье и буду благодарен, если ты распорядишься подливать его ежедневно всем особям мужского пола старше тринадцати лет, учащимся в данный момент в Хогвартсе. Если ты этого не сделаешь – я иду к Рите. Пожалеешь потом, да поздно будет, - равнодушно вещал зельевар. – Погубишь репутацию Хогвартса.
- Но… Северус… Импотентное зелье… оно не навредит моим мальчикам? Ведь им еще жить и жениться… - робко спросила притухшая при упоминании Скитер МакГонагалл.
- Да ничего с ними не станет. Просто не будет стоять ни при каких условиях, пока школу не закончат, всего-то делов, - цинично сказал Снейп, скучающе рассматривая свои ногти. – Заметь, я трачу свое личное время на приготовление сложных зелий, а ведь мог бы просто подливать дешевое слабительное в тыквенный сок. Им просто некогда будет гоняться за детьми, если они вставать с унитазов не будут. Так что выбирай – что лучше.
Цени – я даю тебе выбор, - шутливо закончил он.
- Да уж… выбор! Небогатый у меня выбор! – сухо сказала недовольная Минерва, перекладывая папки на столе с места на место. Руки у нее мелко дрожали.
- Поверь, дорогая моя директриса, у многих и такого нет.
Что же до этих подонков – то скажи, откуда такие берутся в семьях твоих благородных гриффиндорцев? Понятно, что мерзавцев может быть большинство среди слизеринцев, но у тебя… и ведь это не единожды. Возьмем хоть Петтигрю…
- О, только не про Петтигрю! – замахала руками Минерва. – Наверное, мы мало занимаемся с детьми, или это влияние семьи, как ты думаешь, Северус? Или же это у них внутри, в крови?
- Думается мне, что мозги у них не способны к анализу, впитывают только то, что им говорят и вбивают родители… они могут даже и не учить их этому, достаточно подслушать несколько разговоров взрослых о ненависти к тому или иному человеку, упомянуть факультет и готово – несмышленый человечек, не увидев, не поговорив, не испытав, уже чувствует слепую ненависть, такую же, какую испытывают и культивируют их родители.
И я тоже не знаю, что с этим делать. Сюда они приезжают уже готовыми враждовать, бить, мучить и унижать друг друга. Знаю по собственному опыту, - желчно сказал Снейп, барабаня пальцами по подлокотнику своего кресла.
- Ты прав, - пригорюнилась МакГонагалл. – Да еще эти войны, убийства… Детей ожесточают сами родители, это верно. А что мы можем сделать?
- Не потакать! Не позволять делать что угодно, не боясь наказания. Не спускать с рук только на основании того, что ты – ребенок Гарри Поттера или Рона Уизли! Драть три шкуры, наверное, так… - задумчиво промолвил Северус. – Но это мои методы, методы жесткие, но действенные. Ты знаешь какие-либо другие?
- Нет… не знаю… наш мир так жесток, что по-доброму в нем мало кто понимает, только с позиции силы, власти, богатства… - печально ответствовала МакГонагалл. - И этот круговорот не завершится никогда!
- Может, ты и права. В мире, где властвуют эти ценности, не будет благополучия и мирного сосуществования. Но я лично сделаю все, чтобы защитить своих подопечных от таких случаев. Любыми путями и способами! Запомни, Минерва. Я не погнушаюсь использовать ни Обливейт, ни даже Круцио! Исключительно в воспитательных целях! Советую тебе тоже пользоваться моими методами. И мне никто не помешает, даже Министр Магии. В противном случае, я просто уйду и уведу всех своих детей. Открою частную школу. Думаю, родители моих змеек против не будут. Или же отправлюсь в Дурмстранг. Так что ты ославишься на весь мир. Думай и решай – ты глава школы. Не будь такой, как Альбус. Это при нем весь Слизерин поголовно записывался в Пожиратели, а он делал вид, что в школе ничего не происходит! Прошу тебя, не уподобляйся ему и не применяй его методов, иначе рано или поздно вы получите нового Темного Лорда.
Да, Минерва, равнодушие и попустительство во всем, что касается отношений учеников между собой и преподавателей, приводят к обидам, неприязни, непониманию и как следствие, к ненависти ко всему миру… Поверь мне. Я это знаю очень хорошо, - прошептал Снейп.
Минерва мелко-мелко кивала седой головой, трясущимися руками разглаживая пергамент.
В кабинете повисла гнетущая тишина...
Стебные и черноюморные драбблы
1. Паучок
читать дальшеГриффиндорская спальня.
- Эх, ну и здорово же пробежались, скажи же, Сири! – как всегда, по щенячьи радовался жизни Джеймс Поттер, скидывая пыльную мантию прямо на пол – ничего, домовики уберут!
- Не говори, Сохатый! Исключительно удачный сегодня день – экзамен сдали, Сопливуса проучили, да еще и с Лили его поссорили! Так что тебе дорога открыта, я слышал от Мэри Макдолналд, что Эванс Сопливчика не простила за оскорбление. Вот тебе и карты в руки – вперед, утешать обиженную деву! – громко заржал Блэк.
- Ну да, удачный день, правильно ты говоришь! Кстати, надо бы закрепить результат, как думаете, друзья? Чтобы Сопливус больше не лез к Эванс, надо преподать ему еще один хороший урок. Предлагаю его трахнуть! После такого позора он к ней на милю подойти не посмеет. К тому же всегда можно его припугнуть тем, что мы все расскажем Лили, - злобно предложил Джеймс, нагишом валясь в постель и не думая даже прикрыться простынкой.
- А давайте! У меня как раз никого сейчас нет, так что интересно будет Сопливчика зажать в темном углу, - радостно почесался Блэк. – Мерлиновы яйца, блохи что ли, покусали?
- Ой, а нам ничего за это не будет? Вдруг он нажалуется своему декану или директору Дамблдору? И нас выгонят из школы! – пискнул покрасневший Питер, прижав ладошки к толстым щечкам.
- Парни, прекращайте! Это добром не кончится и это вообще-то, преступление! Изнасилование ученика карается очень строго, - возмутился всегда спокойный Люпин.
- Да чего вы боитесь? Нюня никому не скажет! Да он за все годы ни разу на нас не пожаловался, кретин! Я бы давно настучал декану, если бы со мной так обращались, - загоготал Блэк, предвкушая знатное развлечение. – В общем, если не хочешь, то и не надо, а мы завтра идем на охоту! Питер, ты с нами?
- Я… эээ… ну, наверное, да. Хоть посмотрю… - встрепенулся Петтигрю, тоже заваливаясь в кровать.
Люпин нахмурился, но больше ничего не сказал, и отговаривать не стал, впрочем, как всегда.
Вскоре в спальне воцарилась тишина, прерываемая лишь громким сопением и храпом…
***
Висевший под потолком в красивой, замысловатой, свежесотканной паутине Северус Снейп, пребывавший в виде небольшого, с детскую ладошку черного мохнатого акромантула, возмущенно и грязно выругался. На паучьем языке, естественно.
Как же достали его эти ублюдки!
Мало того, что до пятого курса он постоянно вынужден был держать их в поле своего зрения, чтобы не словить в спину какого-нибудь мерзкого заклятья, так и сейчас, освоив анимагию, ему частенько приходилось пробираться к ним в спальню, чтобы быть в курсе всех их каверз и предстоящих проделок и козней в отношении его, самоуверенно и громогласно обсуждаемых без Заглушающих чар.
О, весьма много интересного он узнал из своих визитов, вися вверх ногами под потолком гриффиндорской спальни для мальчиков!
И про анимагию, и про Люпина-оборотня. И про их подлунные прогулки близ Хогсмита. И про Питера-крысу, который шлялся у него в спальне и выведал его заклинания, которыми Мародеры воспользовались у озера… И теперь вот про предстоящее покушение на него.
Ну что ж, посмотрим, кто кого…
Акромантул плотоядно щелкнул хелицерами и принялся выпускать из живота свежую паутинку, чтобы спуститься. Приземлившись на кровать Поттера, прямо на голый живот врагу, он с наслаждением вонзил челюсти в скукоженный член, впрыскивая яд и пищеварительные ферменты. Поттер заскулил и полез чесаться. Северус проворно отпрыгнул от огромных рук и соскочил на пол.
Шустро забравшись на постель Блэка, он также с удовольствием мстительно обкусал и Сириуса. Потом подошла очередь Питера – тут он еле сдержал брезгливость и только желание навредить врагам и обезопасить себя помогло ему укусить и Петтигрю – уж больно крыс был вонюч и пахуч.
Люпина он решил пощадить, считая, что без друзей тот ни что не будет годен.
Выполнив первоочередную задачу, Северус прошествовал к окну и по отвесной стене быстро спустился в подземелья. Через полчаса он уже сладко спал в своей уютной постели.
***
Утро в гриффиндорской спальне началось с ужасающего визга…
Питер, проснувшийся раньше всех, с желанием сходить в туалет освободиться от выпитого на ночь тыквенного сока, притащенного им же самим из кухни, не открывая сонных маленьких глазок, прошлепал в уборную.
Встав над унитазом, он взялся рукой за свое любимое место и похолодел.
Вместо упругой колбаски пальцы нащупали нечто, напоминающее нежное лимонное желе, подаваемое эльфами по воскресеньям на ужин, заключенное в кожаный мешочек.
Питер открыл глаза и в ужасе завопил – его мужское достоинство выглядело ужасно – сине-багрового цвета, в желтых пятнах, распухшее и бултыхающееся в руках*…
Из спальни донеслись ответные вопли…
*- Поймав добычу, паук убивает её ядом и впрыскивает в неё пищеварительные соки. По истечении некоторого времени (обычно нескольких часов) паук высасывает образовавшийся питательный раствор.
2. Хорек
читать дальшеДрако Малфой обессилено прислонился к каменной стене. Он забежал в какой-то узкий пыльный тупичок в западной заброшенной части Хогвартса. Невдалеке послышались возбужденные крики гриффиндорцев, от которых, он, собственно, и удирал.
Кто ж знал, что в этот раз они так обозлятся на его подколки и ехидство? Но распускать сразу руки, то бишь, руки с палочками… ну это ж грифы, они, когда ответить не могут – сразу начинают морду бить!
Вот и пришлось ему удирать со всех ног, кидая в противников вредные заклинания типа Фурункулюса и Таранталлегры. Двое тут же остались позади, но Уизли, Финниган и Дин Томас упорно продолжали гнаться за ним.
Драко еще несколько секунд постоял, держась за грудь и выпрямившись, шагнул к выходу из тупика. И столкнулся нос к носу к преследовавшей его троицей. Поглядев на их перекошенные злобой лица, он понял, что дело серьезное…
- Все, пошутили и хватит! Уизли, ты шуток не понимаешь, что ли? И потом, что за манера сразу лезть драться? Ответь мне словами, ударь оскорблением! Не веди себя как быдло!
- Нет уж, хорек! На этот раз твой словесный понос никого не убедит! Вот мы тебя и проучим как быдло! Надолго запомнишь! – проскрежетал рыжий гриффиндорец.
- Ой, боюсь! И что же ты мне сделаешь? Может, будешь пытать Круциатусом? – опять не удержался Драко, понимая, что дергает за усы… э-э-э… ну пусть будет грифона.
- Да нет, Круциатуса на тебя жалко. Поступим по другому – ты не выйдешь отсюда, пока не обслужишь нас всех. Поработай ртом! На колени, Малфой! – Драко оказался под прицелом трех палочек, проход из тупика загораживали нехуденькие тела гриффиндорцев. Уизли так и вовсе смотрелся кабан кабаном.
- Ээээ… ребята, так не пойдет! Хотите, денег дам – каждому по двадцать галеонов, сходите в бордель, снимите там профессионалов, - не питая особых надежд, предложил Драко. Он понимал, что вытаскивать палочку совершенно бесполезно.
- Хватит болтать, Малфой, мы ждем! А иначе… - оскалился Финниган, про которого вовсю ходили слухи, что он цветной ориентации.
- Перестаньте, идиоты! Это уже не смешно! Я пожалуюсь на вас директору и всем деканам, вас накажут, - попробовал надавить на страх Драко, лихорадочно соображая, как ему выпутаться из этой мерзкой ситуации.
- Да нет, не выйдет! Мы тебе потом память сотрем! Вон Дин умеет, он летом специально научился! – заржал Симус.
Драко в ужасе прижался к стене, видя медленно надвигающихся на него парней, с расстегнутыми штанами. Он крепко зажмурился, сердце на несколько секунд перестало биться…
… маленькое белое пушистое существо с визгом кинулось на Рона, вцепившись прямо ему в член. Уизли заорал как оглашенный и попытался схватить нападавшего, но зверек тут же отпустил покусанный орган и проскользнул между рук. Походя он цапнул за лодыжку Финнигана и по штанам шустро забрался Томасу прямо под мантию. Дин, крутясь на месте, бил себя кулаком в разные места, предполагая, что мелкий хищник будет оглушен, но досталось пока только его ребрам и животу. Спустя секунду он взвыл не хуже Рона, потому что юркий и гибкий зверек наконец-то добрался и до его яиц.
Уизли и Томас, скорчившись, держались за причинные места, скуля от невыносимой боли. Финниган, сидя на заднице, попытался заржать над незадачливыми любовниками, как вдруг перед его лицом оказалась белая мордочка с черными глазками-бусинками. Хорек молниеносно вцепился ему в нос. Симус заревел благим матом и попытался схватить зверька, но пальцы предсказуемо поймали лишь воздух. Из ранок на носу обильно полилась кровь.
Драко кинулся к выходу, по пути еще раз мстительно кусанув Уизли за ногу. Оглянувшись, он с удовольствием обозрел поле битвы, покрытое тремя гриффиндорцами с травмами разной степени и, не спеша, побежал в подземелья, шарахаясь по дороге от проходивших студенток, визжавших, кидавших в него книгами и кричащих: «Крыса! Крыса!»
«Сами вы крысы, я – благородный хорек!» - самодовольно подумал Малфой. «К тому же, белый, платиновый хорек, не какой-то там черный…»
Вечером в спальне для мальчиков незадачливые нападавшие пытались лечиться своими силами. К мадам Помфри они категорически идти не захотели, по причине стыдливости, и попросили у Гермионы настойку бадьяна. Только почему-то раны от хоречьих зубов оказались неподвержены чудодейственной настойке и загноились, так что пришлось им все-таки по прошествии нескольких дней отправиться на унизительный осмотр к медсестре.
Малфой же по прежнему ходил везде с Креббом и Гойлом и взять реванш пострадавшим и уязвленным гриффиндорцам так и не удалось.
З. Зубы (очень, ну просто очень стебный черный драббл)
читать дальшеСеверус был очень расстроен – Лили не простила его. Не захотела понять.
В таких случаях, когда они, бывало, ссорились, его утешением была какая-нибудь интересная книга. Вот и сейчас, он уныло побрел по лестнице на третий этаж, в Выручай-комнату, где он обычно проводил все свободное время, если только не варил зелья в лаборатории Слагхорна и не занимался в библиотеке.
В сумке у него лежала старинная книга, которую ему выдала под самое честное слово мадам Пинс, уважавшая слизеринца за аккуратное обращение с фолиантами. Пройдя три раза мимо гобелена с Борисом Бестолковым и троллями, он увидел дверь. Как обычно, комната предоставила ему стол со стулом, канцелярские принадлежности, и узкую кровать, на которой он мог провести ночь, не возвращаясь к себе в спальню. Еду он обычно приносил с собой, запасаясь на обеде или ужине.
Северус плюхнулся на тощий матрас с книгой в руках и уставился в потолок. Первые полчаса он терзался и мучился от потери подруги детства, затем открыл книгу и с головой погрузился в интереснейшее чтиво, так что Лили вскоре вылетела из головы, как будто ее и не существовало.
Книга повествовала о древнеиндейском волшебстве. Магические пирамиды инков, летающие божества-змеи, ужасные человеческие жертвоприношения богам, жрецы-маньяки… От некоторых описаний волосы дыбом вставали на голове. К примеру, церемониальные прически жрецов были скреплены засохшей человеческой кровью, и так они ходили всю жизнь, ни разу не моя головы.
Снейп хохотнул. Вот это да! А ему еще пеняют, что он голову не моет! Да он в отличие от индейцев моет голову через день, только волосы все равно сразу становятся жирными – что поделаешь, гормональное расстройство. Надо бы придумать зелье для такого случая, да есть вещи поинтереснее, чем изобретать средство для жирных волос…
Далее его заинтересовало одно интереснейшее заклинание.
Описывалась легенда о девушке, у которой в вагине отрастали жуткие клыки и убивали мужчин, захотевших с нею соития.
Северус покрутил головой в изумлении. Вот это волшебство! То есть, можно даже сказать – колдовство! Раз уж девушка убивала таким способом людей, значит, ее предсказуемо объявили колдуньей!
А вот, кстати, и заклинаньице! Для выращивания клыков в интимных местах! Хм… а если адаптировать с языка майя на латынь? Ему бы тоже такое пригодилось – в школе вовсю процветал гомосексуализм, и ему частенько приходилось уворачиваться от похотливых лап сокурсников, которым весна ударила в голову. Просто свои предпочитали его не трогать, опасаясь что отравит, Снейп отличался вздорным и злобным мстительным характером, а уж яды он варил всем на зависть!
***
Разумеется, храбрый и отважный гриффиндорец Джеймс Поттер о варящем яды Снейпе не задумывался. Для него тот был просто бешеным раздражителем. Сначала он просто его ненавидел за старые поношенные мантии и грязные волосы, потом за то, что тот разбирался в Зельях и Темных Искусствах лучше всех на курсе, ну а позже ему стало неприятно, что Лили Эванс, на которую он положил глаз, общается со скользким слизеринцем Снейпом.
Гриффиндорка! С сальным змеенышем! Злоба и ненависть Поттера увеличились многократно. Но так как нападения и атаки на Снейпа не сильно действовали, поелику он успешно отбивался даже от двух противников, то Поттер вдруг сообразил, что сегодняшнее происшествие с подштанниками весьма сильно деморализовало соперника и отвадило от него Эванс.
Значит, Снейп трясется за свои подштанники…
Логика Джеймса просто поражала (и вырубала).
Раз он так сконфузился от того, что выставили напоказ его труселя, то что будет, если кто-то узреет его голую задницу? А то и … хм… задница Снейпа вдруг пробежала перед внутренним взором Джеймса Поттера и даже нахально подмигнула ему (правда, чем – непонятно )))).
А это мысль! Раз Эванс придется обхаживать долго, то пока можно параллельно окучивать Снейпа! Тем более, что ноги-то у него были очень даже ничего – длинные, белые и ровные, в отличие от коротконогого, малость криволапого и волосатого Джеймса.
Внутри забурлило, заклокотало и заколыхалось – так захотелось пощупать эти волнительные слизеринские ножки.
Поттер не зря был гриффиндорцем – подумал, захотел, сделал немедля!
Посему он тут же накинул семейный раритет - мантию-невидимку, взял в зубы Карту Мародеров и отправился на поимку Снейпа.
Тот обнаружился не скоро, только во втором часу ночи и в месте, которые Мародеры считали сугубо своим – выходил из Выручай-Комнаты.
Джеймс тут же тюкнул вожделенного Снейпа по голове и аккуратно затащил обратно в комнату, которая тут же обзавелась огромной кроватью, согласно пожеланиям клиента.
Сгрузив нелегкого соперника на постель, Джеймс предусмотрительно вытащил у того палочку, раздел и связал.
Несчастное тело слизеринца лежало, мерцая белоснежной кожей, на красных (фу, как вульгарно!) простынях с вышитыми золотыми метлами, длинные волосы разметались по шелковой ткани, глаза закрыты…
Так Джеймсу было неинтересно, и он облил Снейпа водой из палочки. Тот ошарашено помотал головой и уставился на гриффиндорца дикими глазами. Наконец он вроде понял, чего тот от него хочет и внезапно по змеиному ухмыльнулся и вдруг широко раздвинул те самые длинные и белые ноги.
Голый Поттер, смахивающий на мини-тролля, не делавшего год эпиляции, оторопел и уронил палочку. Он не ожидал такой покорности и смирения. А может, Сопливус в него влюбился? И сам мечтает о нем? Что ж, это же здорово! Лили Эванс будет его женой и матерью его детей, а Снейп – заштатным любовником! Никто кроме него же не знает, какое роскошное тело прячется под старыми залатанными мантиями.
И Джеймс рыбкой прыгнул на слизеринца. Тот охнул под немаленьким весом гриффиндорского ловца и опять по змеиному облизнулся.
- Ну! Не боишься? – cладко спросил Снейп.
- Тебя, что ли? Сопливус, ты что несешь? – привычно начал обзываться Джеймс-не –вышедший-из-детского-возраста.
- А следовало бы… Я тебе советую развязать меня и отпустить по добру, по здорову…
А то ведь можно серьезно пострадать! – непонятно пригрозил Снейп, все так же лежа с раздвинутыми ногами, как будто заманивал оголодавшего Джеймса.
- А если не развяжу? Да ты не переживай, я постараюсь тебе больно не делать, - по тролльи улыбнулся Поттер. – Ты как предпочитаешь – со смазкой или без? – развратно полюбопытствовал он, доставая припасенный любрикант.
- Я предпочитаю без тебя вообще в поле зрения, - неподвижно лежа, продолжал насмехаться Северус. Его черные глаза неотрывно следили за всеми движениями Поттера.
- Я в последний раз тебя предупреждаю, Поттер, смотри, тебе хуже будет!
- А, да брось ломаться! Небось, сам ждешь, не дождешься, когда тебя отымеют! Я слышал, вы там у себя в подземельях такое устраиваете! – и он окунул пальцы в баночку.
- Ну что, Очищающие? – И Джеймс бодро сунул кончик палочки в анус Снейпа. Раздался странный хруст и кончик отломился.
- Ой! Что за черт? Палочка сломалась! Наверное, треснула, когда я днем ее уронил, у озера. Помнишь, что было у озера сегодня, Сопливус? Ну ладно, продолжим! – и Поттер отложил травмированную палочку.
Теперь он примерился и, приставив средний палец левой руки к анусу Снейпа, резко втолкнул его внутрь.
Раздался дикий крик. Внутри Снейпа кто-то словно скрежетал зубами, вместо гладких горячих тугих стенок палец Джеймса обхватила акулья челюсть, не давая вытащить его наружу и перемалывая в фарш.
Брызнула кровь, Поттер орал и дергал рукой, судорожно корчась между ног у Северуса. Наконец Снейп уперся ногами ему в грудь и сильным пинком отбросил с кровати. Неудачливый насильник отлетел на пол, прижимая многострадальный пальчик к груди и повизгивая от боли.
Выглядел тот ужасно – багрово-синий, распухший, сквозь клочья мяса проглядывают белые голые фаланги, тут же заливаемые кровью.
Наконец вой стал стихать и Джеймс скрючился возле кровати в позе эмбриона.
Северус освободился от ослабших веревок и призвал невербально свою палочку. Вздохнув, он сказал:
- А я ведь тебя предупреждал, Поттер! Ты скажи спасибо, что не полез сразу ко мне своим вонючим членом… Представляешь, что с ним было бы? Остался бы без потомства, гарантированно! Ведь в пенисе-то костей нету, сечешь? Вмиг бы размолотило! Так что молись богам и Мерлину – повезло тебе!
И впредь советую меня не преследовать! Как видишь, если я захочу с кем-то переспать – то это будет мой выбор, а не твое навязчивое желание! Свое вожделение утоляй с кем-нибудь из своих дружков, с Питером, к примеру… Он-то уж точно тебе не откажет!
Снейп бессердечно рассмеялся, неторопливо оделся, собрал свои вещи и не оглядываясь, вышел из комнаты. Проходя мимо Поттера, он остановился и Джеймс отчетливо услышал, как звонко щелкнули зубы внутри Снейпа. Слизеринец ухмыльнулся и пошел дальше…
А Джеймс посидев с полчаса и тысячу раз поблагодарив себя за то, что не сунулся к Снейпу сразу голым членом, побрел в лазарет к недовольно заспанной мадам Помфри – лечить пальчик.
Глава 9. Мамино заклинание
читать дальшеХогвартс-экспресс медленно подъезжал к Лондону.
Кончился первый год обучения в школе чародейства и волшебства и Северус возвращался обратно в нелюбимый родительский дом. Хотя… школа его тоже не порадовала, но, по крайней мере, там хоть кормили прилично и никто не мешал ему с подругой засиживаться допоздна в библиотеке за книгами…
Состав остановился, и школяры высыпали на перрон, в объятия к соскучившимся родителям. Лили, торопливо помахав Северусу рукой, упорхнула вместе с родителями. Мальчик с тоской посмотрел ей вслед – они были такой веселой, дружной и любящей семьей… Он бы даже Петунью терпел, лишь бы у него в семье все было так же, как у Лили…
Его встречала мать. Эйлин, по обыкновению, была небрежно одета, едва причесана, лицо изможденное и усталое. Как всегда. Она забрала у сына старую потертую сумку со школьными принадлежностями.
- Ты все еще общаешься с этой грязнокровкой? Cмотри, не доведет она тебя до добра, - недобро усмехнулась Эйлин, провожая взглядом разодетую рыжеволосую девочку.
- Не называй так Лили! Она мой единственный друг, - сердито и обиженно пробурчал мальчик.
- Ладно, ладно! Твое дело, я тебя предупредила. Ну, как дела в Хогвартсе? – взяв Северуса за руку, она аппарировала в Галифакс.
Отдышавшись от перемещения, сын с матерью стали неторопливо спускаться к грязной и вонючей речке – на другом берегу находился их квартал.
Видимо Эйлин сильно скучала по школьным годам, раз, обычно немногословная и замкнутая, сама завела разговор об этом.
- Да так, вроде все нормально, только… - Северус опустил голову с длинными, неухоженными волосами. В начале года они вдруг стали быстро пачкаться и слипаться в жирные сосульки. Лили со знанием дела заявила, что это гормональное. Чтобы узнать, что это значит, мальчику пришлось весь день просидеть в библиотеке, в секции магловской литературы, и перечитать гору медицинских справочников о гормональных нарушениях и болезнях. Зато он почерпнул для себя много полезного и нового.
- Что? Тебе предлагали что-то неприличное, нехорошее? Заставляли это делать? Ну, говори же, наконец! – внезапно заволновалась Эйлин. Обычно угрюмая и равнодушная, на сей раз она удивила Северуса неприкрытым и непритворным беспокойством.
- Мам, да успокойся… ничего же не произошло. Просто старшекурсники иной раз хватали меня за задницу и болтали всякую ерунду… Но это, наверное, в шутку. Кому я нужен – страшный и хилый, к тому же я не девчонка, - засмеялся Северус.
- Не произошло? Нет… нам нужно поговорить, и серьезно! Сегодня же, после того как помоешься и поужинаешь… - отрезала взявшая себя в руки Эйлин.
Вечером, после того как пьяный Тобиас, прочитав кучу нравоучений и отвесив пару подзатыльников вернувшемуся сыну, свалился на постель в их спальне и захрапел, Эйлин тихонько прокралась к сыну.
Комнатка была крошечная и находилась буквально на чердаке.
Треугольное окошко почти не пропускало свет. В узкой комнатушке еле помещались старая кровать и разваливающийся стол, который держался только благодаря Скрепляющим заклинаниям. Зато было много книг, которые лежали даже на полу – ее школьные учебники за все годы, книги, которые она покупала в девичестве и несколько старинных фолиантов по зельеварению и Темным Искусствам, которые ей удалось забрать из родительского дома. Старая потрепанная одежда мальчика висела на нескольких гвоздях, вбитых в стену.
Эйлин прекрасно осознавала, что она никудышная мать, неряха, так и не привыкшая к жизни среди маглов. Понимала, что не обеспечивает должного ухода за сыном и мужем, и является объектом живого обсуждения соседок, но ничего поделать с собой не могла. Ею постоянно владела какая-то апатия, ей хотелось лечь или сесть и ничего не делать…Северус с малолетства был предоставлен сам себе и целыми днями пропадал где-то, возвращаясь домой лишь поздно вечером, голодный и грязный.
Но одно она знала точно – она обязана любыми путями защитить сына от потенциальной опасности. Хогвартс далеко не был просто безобидной школой для волшебников – там учились разные дети. А уж слизеринцы вовсе не были так уж благородны и щедры – во всяком случае, не все, бывали и настоящие подонки, привыкшие ни в чем не знать отказа…
Да и их магловский район был отнюдь не безопасным местом…
- Северус, ты помнишь Роберту Докис, девочку, которая живет за три дома от нас?
- Ага, конечно! Она жирная, страшная и прыщавая, - мальчик, пыхтя, пытался свить из тощего серого одеяла подобие кокона шелкопряда. – И у нее родители алкоголики, как наш… - он замолчал.
- Так вот, ее неделю назад изнасиловали какие-то приезжие.
- Кто же на нее польстился? Разве так бывает? – удивился Северус, продолжая вертеться под одеялом. – Я думал, что бегают только за красотками, стройными и симпатичными.
- Сын, не имеет значения, что она уродливая и толстая! Дело в том, что тринадцатилетнего ребенка изувечили, а насильникам ничего не было и не будет, потому что они дети каких-то высокопоставленных особ, которые просто захотели поразвлечься!
Ты должен понимать, что как раз именно красавиц мало кто осмелится тронуть! Никто не потерпит, если нормального, благополучного и ухоженного ребенка захотят использовать как игрушку! Ни закон, ни общественность этого не простят. Другое дело вот такие заброшенные, никому не нужные дети, как Роберта! Родителям просто швырнут несколько сотен фунтов, и они промолчат, и нет гарантии, что после этого девочку вообще оставят в покое. И она никому не сможет пожаловаться.
Так вот, в магическом сообществе все обстоит точно так же, и даже хуже – у нас тоже все решается с позиции силы и власти. Кто обладает материальными благами и связями, тот и диктует. А такие как мы, нигде не добьются справедливости, если их обидят. Поэтому нужно уметь защищать себя с минимальными потерями. Понимаешь меня?
- Да, конечно, но что я могу сделать? Куда я денусь, к примеру, из душевой или спальни? Проходить сквозь стены я не умею, аппарировать тоже, да и нельзя в Хогвартсе. Там такое умеют только домовики, так я ж не домовик, - недовольно пробурчал Северус, пиная ни в чем не повинное одеяло.
- Я знаю, что ты не сможешь им ничего сделать. Такие как Малфои, Нотты, Крэббы обладают максимальной властью, у них есть все – особняки, земли, сейфы в Гринготтсе, связи в Министерстве магии. Их вообще нельзя трогать и ты должен научиться избегать их. Не давать повода задеть тебя, чтобы ты не мог им ответить или навредить, иначе ты же и окажешься виноватым.
- Ну нет, я не для того выучил в этом году кучу разных заклинаний, чтобы стоять и молчать, пока меня бьют! Я ими уже пользовался, есть у нас четверо придурков, постоянно на меня нападают! Мам, может, если ко мне полезут, я их оглушу и по магловски отпинаю, а? – размахивая палочкой, радостно спросил ребенок.
- Нет, Северус, этого ни в коем случае делать нельзя, - пряча улыбку, сказала Эйлин. – Я тебя научу одному трюку… Это довольно старое, почти забытое и малоизвестное сейчас заклинание. Им раньше пользовались, чтобы защитить маленьких девочек от обид и посягательств.
- Девчачье заклинание? Не стану я его учить! – заупрямился Северус, привычно пряча палочку под подушку.
- Будешь и еще как! – мать накрыла его и подоткнула края одеяла. – Спи, завтра же и начнем!
На следующее утро, когда проспавшийся, опухший Тобиас, пришедший в приемлемое настроение после маленького скандала, устроенного жене по поводу завтрака, отправился на работу, Северус осторожно спустился на кухню. Он предпочитал не встречаться лишний раз с отцом, зная, что в лучшем случае отделается подзатыльником и нудной нотацией, в худшем – его выпорют.
Первое занятие с матерью его очень заинтересовало, и в дальнейшем он учился с огромным воодушевлением, осознав все преимущества нового заклинания. Его новая трансформа была надежна, как чешуя дракона, не подвержена воздействию огня, воды, кислоты, и даже прямой удар молнии не разрушил бы его броню. Расколдовать его тоже никто не мог, потому что он сам управлял своим преобразованием. В общем, Северус был в восторге – безобидное, но весьма сложное девчачье заклинание давало массу преимуществ. А главное – его никто и ни в чем не смог бы обвинить.
***
Первое сентября в Хогвартсе было похоже на все другие первые сентября. Все также пафосно выступил директор, так же представили нового преподавателя по ЗОТИ взамен внезапно помершего летом профессора Брэдли, так же школьники наелись до отвала на ночь жирного и сладкого и гнусаво спели вразнобой гимн Хогвартса.
Северус страдал от скуки, единственное, что его развлекло – так это распределение. На Слизерин попало восемь малышей, которых старосты шустро погнали в спальни. Скоро в гостиной факультета остались только старшекурсники, собравшиеся в кружок, потягивавшие сливочное пиво и пошло обсуждавшие летние приключения на каникулах и прелести своих бойфрендов и подружек.
- Ну, Тревэрс, как отдыхалось? Подцепил кого-нибудь из мальчиков? – cкабрезно спросил Малфой невысокого, плотного, похожего на гориллу Шона.
- Можно сказать. Да только там все переростки были, а мне больше по вкусу помладше… - плотоядно облизнулся Тревэрс.
- Я догадываюсь, о ком ты толкуешь, - заржал Кейтерс, - но ты уверен, что это не обойдется тебе дорого?
- Уверен, конечно. Он полукровка, и родители у него никто. Кто за такого заступится?
Тут вмешался Люциус.
- Слушай, Шон, я тебя серьезно предупреждаю – не трогай никого из малолеток, ты понял? Мы все слизеринцы, Шляпа никого так просто на наш факультет не отправляет – раз распределила, значит, какое-то достоинство или талант в ребенке есть, будь он хоть полукровкой, а маглорожденные сюда не попадают. Так вот, своих – не смей трогать, иначе я приму меры, ты понял? Ищи себе развлечения в другом месте!
- Да понял, понял! И в Хогсмиде можно найти по вкусу что угодно, просто нужно знать, где искать! – захихикал Тревэрс, переглядываясь с Кейтерсом.
Друзья-извращенцы вышли, пихая друг друга локтями и о чем-то перешептываясь.
***
- Давай тише, а то всех перебудишь!
- Так, и как мы действуем?
- Оглушаем, связываем и к себе в спальню. Потом стираем память и возвращаем на место… Давай быстрее, а то яйца лопаются!
Две тени прошмыгнули к кровати Северуса. Раздвинулся серый полог, и послышались смачные ругательства.
- Где этот поганец? Неужели залез в постель к кому-то из соседей по спальне?
- Проверь другие кровати!
- Так… Нотт, Эйвери, Мальсибер… Нет его! Неужели он где-то по ночам гуляет? Сегодня облом, давай завтра заглянем! И послезавтра!
Злоумышленники, ворча, удалились.
На дальней кровати у стены под зеленым стеганым шерстяным одеялом лежал гладкий продолговатый черный камень с золотыми и серебряными прожилками, размером с кулак взрослого мужчины.
Северус внутри своего кокона довольно ухмыльнулся и закрыл глаза.
Теперь он мог спокойно высыпаться, не сидя по полночи с палочкой в руке и боясь, что кто-то может залезть к нему в постель.
Все-таки мама очень талантливая волшебница!
Глава 8. Победители и побежденные
читать дальшеСеверуса словно ударило током. Он поднял голову. Оказалось, сон сморил его за проверкой многочисленных эссе. Неучи не сильно утруждали себя по его дисциплине и пергаменты пестрели от пометок зелеными чернилами.
Снова прозвенел звоночек. Сигнальные чары, которые он наложил на маленького Скорпиуса! Снейп вскочил, отшвырнув стул, и выбежал в коридор. Чары, словно маячок, вели его в том направлении, где сейчас находился мальчик.
Стояла глубокая ночь и коридоры были пусты. Восточное крыло подземелий, боковой коридорчик… Здесь мало кто ходит, потому что гостиная и спальни Слизерина находятся
в западной части подземного лабиринта. Что же в такой поздний час тут делает Скорпиус, ведь первокурсники обязаны ложиться на полчаса раньше официального отбоя, а сейчас часы показывали уже начало двенадцатого. Неужели малыш шел к нему? Но зачем?
***
Cлизеринский декан после окончания войны и многочисленных дознаний, а затем суда, со скрипом оправдавшего его, благодаря громогласной помощи Гарри Поттера, результатом которой стала сопливая история вечной любви Северуса Снейпа к Лили Эванс и свидетельства, оставленного покойным Дамблдором, порывался вообще покинуть Британию – настолько осточертело ему мачеха-родина…Но, поразмыслив и насмотревшись на гонения и притеснения опальных слизеринцев, тех, что закончили учебу и кто еще учился в Хогвартсе, он сам пришел к Минерве, которую назначили директором, с просьбой взять его обратно деканом Слизерина.
Преподавателей не хватало, и МакГонагалл, смущенно пряча глаза, охотно приняла его обратно на старые должности.
Дети Пожирателей, которые нынче сидели в Азкабане, или были приговорены к Поцелую, поначалу отнеслись к нему враждебно – в семьях усиленно муссировались слова Поттера о его работе на Светлую сторону, так неосмотрительно выкрикнутые прямо в лицо Волдеморту. Естественно, что слизеринцы не стали исключением и считали его предателем – ведь из-за него теперь их родственники были мертвы или заточены в тюрьму. Северус практически не покидал школу, опасаясь жестокой расправы. Он не боялся смерти или пыток, но хотел поддержать этих детей, не мог оставить их одних, тем более, что в Хогвартсе воцарилась так называемая Золотая Эра Победителей Темного Лорда.
Дети противоположной стороны, тех, кто сражался в Последней Битве, автоматически стали считаться элитой, теми, против кого они всегда вели непримиримую войну. В основе, конечно, храбрецы из Гриффиндора. После войны их ставили на высокие посты, снимая старых работников – ведь это же были Избавители! Затем большое количество выходцев с Хаффлпаффа и Когтеврана. Ну, эти занимались в основном, наукой и бизнесом, со всеми полагающимися привилегиями. Все они считали возможным и даже необходимым ставить слизеринцев на место, а место это было, по единогласному мнению – в Азкабане, рядом с их отцами, братьями и дядями.
Сначала МакГонагалл, посовещавшись с попечителями, даже хотела ликвидировать факультет нынешних изгоев. Но Шляпа не поддалась уговорам – она так и продолжала ежегодно сортировать хоть нескольких учеников, на Слизерин. Так уж она была заколдована… Да и куда бы они дели те несколько десятков детей, которые уже учились на змеином факультете с первого курса по седьмой?
Поэтому просьба Северуса Снейпа была удовлетворена незамедлительно и с огромным облегчением, потому что слизеринцы стали подобны затравленным волчатам, а поставить на место зарвавшихся школяров, жаждущих мести за своих погибших родственников мог только Герой войны, кавалер Ордена Мерлина, который он никогда не надевал, считая это глумлением, Черный ужас Хогвартса и самый придирчивый преподаватель из всех ныне существующих.
Он появлялся в начале любых стычек и противостояний, как будто ему кто-то моментально сообщал о них и мигом останавливал драку. Первое время его ненавидели и защищаемые и нападавшие. Защищаемые – за то, что он поставил их в такое униженное положение, нападавшие – за то, что он, сражавшийся на Светлой стороне, так радеет за скользких мерзких змеенышей, которых всех надо уничтожить, заавадить, стереть с лица земли! Снейп с каменным лицом снимал баллы с орущих, возмущающихся и жаждущих слизеринской крови гриффиндорцев.
Через месяц ситуация вернулась на круги своя: слизеринцы вновь зауважали своего декана, гриффиндорцы и прочие – возненавидели, как прежде, а может еще сильнее. Снейпу было плевать, кто и что про него думает – он выполнял свой долг перед этими детьми. Ведь и он был виноват в том, что четверть школы попала в такое положение. Именно поэтому он не мог ходить свободно по улицам – желающих отомстить ему с обеих сторон было предостаточно.
Единственное место, которое он посещал регулярно и охотно – это Малфой-мэнор. Все, что осталось у некогда блистающего семейства. Остальное было конфисковано, а мэнор оставили лишь потому, что Охранные чары так и не смогли снять – они пропускали только хозяев и близких им людей, в число которых входил слизеринский декан. Хитрые Малфои делали вид, что Чары наложены еще их предками и снять их невозможно, хотя не далее, как в прошлом месяце, Северус вместе с Люциусом самолично обновляли их, делая крепче. В мэноре хранилось много чего интересного, и хозяин не собирался пускать туда посторонних, а тем более нищую гопоту.
Благодаря Нарциссе, спасшей всеобщего любимца и Героя, Люциус и Драко отделались условными сроками и сейчас вели себя тише воды, ниже травы. Денег им хватало, так что Люциус почти не выходил из дому, подобно Снейпу, чтобы не нарваться невзначай на неприятное заклятье. Драко учился в Европейском магическом университете и почти не бывал дома, прибывая портключом только на выходные.
Через два года он женился на Астории Гринграсс, своей одногруппнице. Молодая семья жила дружно, они почти не ссорились и через пять лет родился Скорпиус. Пожалуй, к нему Снейп чувствовал действительно дедовские чувства, которых никогда не испытывал по молодости даже к Драко. Глядя на это маленькое, ковыляющее к нему белокурое чудо, с доверчиво распахнутыми голубыми глазенками и протянутыми ручками, внутри становилось горячо и чуть-чуть щемило сердце. Так Скорпиус и вырос у него на глазах, воспринимая его как еще одного деда.
И конечно, Снейп готов был жизнь отдать за мальчика.
***
Еще один поворот и он увидел…
Пятеро бугаев, пяти- и шестикурсники с Гриффиндора, и один второкурсник – Джеймс Сириус Поттер! Вот как!
Снейп не особо удивился. Он всегда знал, что ОНИ вернутся (дооо, иногда они возвращаются… *автор задумчиво*). Этот отпрыск Гарри Поттера всегда отличался характерными чертами родственников, в честь которых его назвали. Еще тут присутствовал сынок отвязного близнеца Уизли и, конечно же, Тедди Люпин. Ну, этот, как и его папаша когда-то, прохлаждался в сторонке, делая вид, что не замечает… того, что сейчас происходило.
Маленький хрупкий Скорпиус стоял на коленях. Его длинные, до плеч, густые светлые волосы были зажаты в кулаке МакКлагена-младшего, который был одним из заводил на своем факультете. Именно из-за кучки этой золотой молодежи Гриффиндор и терял множество баллов. Новые Мародеры, элита! Они привыкли к славе, почестям, роскошной жизни, хотя и не заработали и не заслужили всего этого, а лишь пользовались плодами уважения, оказанного их родителям. Эти мальчики сами стали псевдослизеринцами. И, конечно же, ни новый декан Гриффиндора – некто Джон Шоу, давний знакомый Минервы, ни сама директриса не замечали или же не хотели замечать всех пакостных и отнюдь не невинных проделок своих любимцев – так же, как в свое время они не обращали внимания на шуточки Мародеров. Это же дети! (вопли «Этожеребенок» автора неимоверно бесят) Притом, это дети героев! Разве могут они быть плохими и испорченными? Нет-нет, их родители просто идеалы, герои, а дети ведь всегда идут по стопам своих родителей, разве нет? И потом, на Гриффиндоре нет мерзавцев и негодяев! Это просто обычные детские невинные шалости и проказы! (Петтигрю, конечно, в разговоре никогда не упоминался, во избежание очернения факультета Годрика).
Скорпиус с залитым слезами лицом, пытался вырваться, но это было невозможно. Руки его были скручены за спиной, их крепко стискивал единственный сын Джорджа Уизли. Парень непрерывно смеялся, как ненормальный, свободной рукой жадно шаря по телу мальчика.
Шон МакКлаген, неизвестно с какой стороны возомнивший себя сыном героя, разве что его отец был с факультета победителей, оттягивал голову мальчика назад, вырывая ему волосы, пытаясь заставить того раскрыть рот. Немаленькая выпуклость на штанах ясно говорила о его гнусных намерениях. Остальные двое стояли по бокам насильника, поглаживая себя через ткань мантий.
Скорпиус отчаянно вскрикнул, когда его сильно дернули за волосы, чуть не сворачивая шею.
- Наложи Силенцио! – оскалясь, и начиная дрочить быстрее, сказал Тук Кертис, тупой громила пятикурсник, игравший загонщиком в команде грифов.
- Да пусть орет, никто его здесь не услышит! – лениво отозвался младший Поттер. – Проучим сопляка! А то Альбус мне все уши прожужжал про него…
- Да, не повезло твоему братцу! Это ж надо – попасть на гадючий факультет! Как твой крестный дед, только наоборот, скажи же, Тедди? – заржал Фред номер два Уизли. – Это прямо анекдот семейный теперь!
- Давайте побыстрее, у меня сейчас яйца лопнут! – нетерпеливо зарычал Тук-тролль, стискивая свои причиндалы в кулаке.
- Да, кстати, потом нужно бы Обливейт наложить на малфоевского щенка…Тед, ты сделаешь? У тебя хорошо получается.
- Ладно. Только я не буду с вами развлекаться, - меланхолично ответил оборотнев сынок, крутя палочку тонкими пальцами. – Если что, сами будете отвечать.
- Да ладно! Минет никому еще не повредил! Вон девчонки с Хаффлпаффа так всегда рады отсосать нам, детям героев! – скабрезно похвастался Шон, расстегивая ширинку и высвобождая немаленький орган в боевой готовности.
- Так, держи этого щенка! За голову! Внизу челюсти ему нажми, он живо пасть раскроет! – командовал отморозок, тыкаясь багровым членом в лицо мальчику. Тот отворачивался из последних сил, стиснув губы и обливаясь слезами.
Люпин с глухим стуком упал на каменный пол. Палочка покатилась прочь, весело подпрыгивая на плитках.
- Тедди, ты что, пьяный? – опять засмеялся как дурак Фред-второй. Похоже, он был под кайфом, даром, что индустрия его папаши процветала, и ходили слухи, что он не брезгует и запрещенными зельями, вызывающими эйфорию, и которые попросту являлись аналогами магловских наркотиков.
Из темноты показалось белое как мел, перекошенное от ярости лицо Снейпа. Его черная мантия сливалась с тьмой коридора и создавалось впечатление, что голова движется без тела. Палочку не было видно в воздухе – настолько молниеносно маг колдовал, взмахивая ею. Северус всегда отличался ошеломительной реакцией – быстрее ядовитой змеи в броске.
Через несколько секунд все четверо валялись на пыльном полу. Скорпиус упал, упираясь ладонями в затоптанные каменные плиты, и его вырвало. Северус бережно подхватил мальчика и, вытащив платок, отер слезы и рвоту с детского личика. Ребенок судорожно ухватился за его мантию и зарыдал – глухо и тоскливо.
- Ну что ты, малыш, все позади! Не бойся, я никогда не дам тебя в обиду! – шептал Северус, прижав Скорпиуса к себе и покачивая его, как будто убаюкивая. – Что ты делал в такое время здесь? Ты же должен быть в постели!
- Ка-а-какая-то девчонка с Рейв-венкло… Перво-о-курсница… Принесла записку. Что ты хочешь меня видеть…Почерк был тво-о-ой, - судорожно всхлипывал ребенок.
- Но ты ведь знаешь, что я мог сам прийти, если бы мне понадобилось! Я никогда не вызываю к себе студентов запиской! Я декан, и обязан сам навещать и проведывать учеников, которые мне нужно! – удивленно сказал Снейп, ласково поглаживая малыша по голове.
- Д-да, я понял, но тогда я ступил, ага, - шмыгая носом, сказал Скорпи. – Са-ам ду-у-р-а-ак!
А кстати, меня сюда затащили, но я их не видел, пока Джеймс и этот… Уизли не скинули мантию. У них мантия-невидимка… Так они, наверное, по всему Хогвартсу ходят в ней по ночам, - удивленно протянул Малфой. – А разве так можно? Ведь это нарушение…
- Кое-кому все можно, - сквозь зубы процедил Снейп, чувствуя, как новая волна злобы и ярости поднимается в груди.
Мантия-невидимка Поттера! Именно так его постоянно подлавливали в школе Мародеры! Хм… и наверняка, тут же где-то валяется и еще одна пакостнейшая вещь – Карта Мародеров, с которой он имел честь близко познакомиться на третьем курсе Гарри Поттера! Жаль, что он не спалил ее тогда в камине, как и собирался!
Насколько же легче жилось бы кое-кому!
Снейп свистнул, вызывая эльфа Малфоев. После войны он настоял, чтобы Драко освободил одного из преданных им домовиков и приставил его к Скорпиусу. Ирвинг подчинялся также и ему. Передав ребенка лопоухому созданию, он отправил их в спальню первокурсников, предварительно сунув домовику флакон с Успокоительным бальзамом для Скорпиуса. После такого потрясения ребенок нуждался в покое и хорошем сне. Да если понадобится, он сотрет ему воспоминания об этом ужасе. Незачем малышу помнить такую грязь!
А теперь Северус Снейп собирался заняться валявшимися под Петрификусом мерзавцами. Но сначала он обшарил их карманы. На свет действительно появились фамильная мантия и упомянутая Карта Мародеров. Профессор усмехнулся. «Поттер передал семейные ценности по наследству! Как трогательно – ребеночку в школе нужно самоутверждаться за счет артефактов дедушек! То, что такое самоутверждение будет происходить из-за спины, подло и коварно, нашего Героя не волнует! Все это для него невинные детские шалости!»
На глазах у пришедших в ужас и отчаяние школяров, зельевар с наслаждением спалил Инсендио старый пергамент с обзывалками. Джеймс напрасно пытался пошевелить хотя бы пальцем, ничего не выходило. Только выпученные глаза шевелились на перекошенном лице. Отец убьет его! Он носился с этой Картой, как с золотым яйцом!
Да и сказать по правде, артефакты Джейми спер у отца из кабинета. Захотелось похвастаться в школе и пошалить! А теперь ему кранты! Папаша его просто размажет… Если бы Джеймс мог, он бы побился головой об пол, но увы!
Тем временем профессор, мрачно ухмыляясь, как директорская горгулья у входа в кабинет, принялся за мантию. Вот тут уж Джеймс опИсался буквально. Потому что реликвия, которой было несколько сотен лет, сейчас была располосована на куски невербальным заклятьем. Такого Джеймс никогда не видел! Три взмаха – и серебристые кусочки ткани падают на землю. А ведь эту вещь не разрезать ножницами или ножом! Как же это получилось? Вот Мерлиновы трусы, теперь ему точно крышка!
Снейп с белым от ярости лицом, развеивал в воздухе серебряную пыль, в которую обратил мантию Певереллов. Он нисколько не жалел о том, что уничтожил ЭТО. Дары Смерти к хорошему не приводят – только к мерзости! Так что всем будет спокойнее, да и не такая уж это и потеря! Маги вполне могут обойтись и Дезиллюминационным! Его и засечь проще – надо только знать, как!
- Ну, и что мне с вами сделать? – тягучим, не предвещавшим ничего хорошего, голосом спросил Снейп. – Может, превратить во флоббер-червей и пустить на ингредиенты? Я могу… и никто никогда не узнает, куда вы делись. Да и к чему жить на свете таким тупым ничтожным мразям, которые насилуют детей? Неужели этому вас учат дома?
Унижать слизеринцев, так? Ничего не меняется в этом мире! Факультеты так же ненавидят друг друга, как и тысячу лет назад, и даже взрослые люди не приобретают мозгов за всю жизнь, так и остаются всего лишь гриффиндорцами и слизеринцами…
- Так вот, чтобы неповадно было…
Снейп взмахнул палочкой, невербально накладывая Темное заклинание.
- Теперь не сможете пользоваться своими вонючими агрегатами. Только если это будет обоюдный акт, с согласия и желания другой стороны! При малейшей попытке насилия – боль будет почище Круцио. Вам все понятно, мелкие мрази? А если расскажете родителям – я уж постараюсь, чтобы вас вышибли из школы! Воспоминание об этом инциденте я сохраню, и всегда буду рад предоставить широкой общественности, через нашу обожаемую Скитер. Давненько у нее не было жареных сенсаций! Вашим дорогим родственникам не поздоровится, если магический мир узнает, чем занимаются в школе детишки наших Героев!
А сейчас – по пятьдесят баллов с каждого и по три месяца отработки у Филча и Стебль! Полы будете драить без магии и драконий навоз разбрасывать в теплицах!
Через полчаса чары спадут и чтобы вас здесь не было! О произошедшем я извещу директрису и вашего декана!
Снейп развернулся и зашагал прочь от устроенного им побоища. Мантия вилась за ним как ручной смертофалд из Запретного Леса…
***
- Но, Северус! Мои мальчики не могли такого сотворить! Это… это немыслимо, то, в чем ты их пытаешься обвинить, - прижав пальцы к вискам, стонала старая кошка. – Они все очень хорошие, милые, вежливые мальчики! Любимцы всей школы!
- Слышу знакомые речи! Ах, отличники, ах, красавцы, любимцы всея Хогвартса! Минерва, ты когда-нибудь прозреешь? Cчитаешь, если кто-то ведет себя как паинька, улыбается подобно Локхарту и целует тебе ручку – так он не способен на гнусность? Неудивительно, ведь ты никогда не верила, когда преподаватели или студенты пытались жаловаться тебе на твоих любимых Мародеров! С тобой они делали честные глазки и невинно выпячивали губки, оскорбленные столь нелепыми наветами на них! Да открой же ты уже свои кошачьи глаза! Кошки отлично видят в темноте, так почему же ты не желаешь ничего видеть при дневном свете?
- Нет, я все равно не могу поверить, что мои гриффиндорцы! Благороднейшие представители семей, наших дорогих победителей, могли опуститься до попыток изнасилования малолетнего… Тут какая-то ошибка!
- Ошибка? Значит, ты и моим воспоминаниям не поверишь, так? – в бешенстве спросил Снейп.
- Нет, не поверю! Ты единственный легиллимент и окклюмент, который настолько сведущ в ментальных практиках, что тебе не составит труда подделать свои же воспоминания, чтобы только вымазать грязью моих мальчиков! Которые выигрывают Кубок по квиддичу уже который год! – с ноткой хвастовства выпалила МакГонагалл.
«Старуха уже в маразме», - обреченно подумал Снейп. – Ее всегда волновал и волнует только спортивный аспект учебы. Так выворачиваться из-за какого-то идиотского квиддича! Воистину, сама бывшая глава факультета без мозгов…
- Значит, мне ты после стольких лет не доверяешь ни на грамм, так, госпожа директриса? – cаркастично вопросил он. – Что скажешь на то, чтобы просмотреть воспоминания Скорпиуса? Ты же не станешь утверждать, что одиннадцатилетний ребенок умеет подделывать и фабриковать воспоминания о собственном изнасиловании, дабы только очернить факультет благороднейшего Годрика? – издевательски закончил Снейп.
Так я зову сюда Скорпиуса? Где думосбор Дамблдора?
Минерва тяжело вздохнула. Что ж, хочешь не хочешь, придется признать, что Снейп не оперирует фактами, которые не может предоставить. А происшествие со Скорпиусом Малфоем вполне могло быть, потому что она не понаслышке знает о классовой ненависти среди учеников Хогвартса.
Подобное процветало при Альбусе, расцвело просто махровым цветом, продолжалось во времена учебы Гарри и набирает обороты и сейчас! И как с этим бороться – она не знает!
- В общем, Минерва, отправляй сов их родителям, пусть побеседуют со своими драгоценными отпрысками, желательно с помощью кнута или ремня, чтоб неповадно было… И я изымаю пять хогвартских эльфов для круглосуточной охраны моих детей. Это помимо Следящих чар, которые я наложил на каждого ученика. Да, еще я сварил Импотентное зелье и буду благодарен, если ты распорядишься подливать его ежедневно всем особям мужского пола старше тринадцати лет, учащимся в данный момент в Хогвартсе. Если ты этого не сделаешь – я иду к Рите. Пожалеешь потом, да поздно будет, - равнодушно вещал зельевар. – Погубишь репутацию Хогвартса.
- Но… Северус… Импотентное зелье… оно не навредит моим мальчикам? Ведь им еще жить и жениться… - робко спросила притухшая при упоминании Скитер МакГонагалл.
- Да ничего с ними не станет. Просто не будет стоять ни при каких условиях, пока школу не закончат, всего-то делов, - цинично сказал Снейп, скучающе рассматривая свои ногти. – Заметь, я трачу свое личное время на приготовление сложных зелий, а ведь мог бы просто подливать дешевое слабительное в тыквенный сок. Им просто некогда будет гоняться за детьми, если они вставать с унитазов не будут. Так что выбирай – что лучше.
Цени – я даю тебе выбор, - шутливо закончил он.
- Да уж… выбор! Небогатый у меня выбор! – сухо сказала недовольная Минерва, перекладывая папки на столе с места на место. Руки у нее мелко дрожали.
- Поверь, дорогая моя директриса, у многих и такого нет.
Что же до этих подонков – то скажи, откуда такие берутся в семьях твоих благородных гриффиндорцев? Понятно, что мерзавцев может быть большинство среди слизеринцев, но у тебя… и ведь это не единожды. Возьмем хоть Петтигрю…
- О, только не про Петтигрю! – замахала руками Минерва. – Наверное, мы мало занимаемся с детьми, или это влияние семьи, как ты думаешь, Северус? Или же это у них внутри, в крови?
- Думается мне, что мозги у них не способны к анализу, впитывают только то, что им говорят и вбивают родители… они могут даже и не учить их этому, достаточно подслушать несколько разговоров взрослых о ненависти к тому или иному человеку, упомянуть факультет и готово – несмышленый человечек, не увидев, не поговорив, не испытав, уже чувствует слепую ненависть, такую же, какую испытывают и культивируют их родители.
И я тоже не знаю, что с этим делать. Сюда они приезжают уже готовыми враждовать, бить, мучить и унижать друг друга. Знаю по собственному опыту, - желчно сказал Снейп, барабаня пальцами по подлокотнику своего кресла.
- Ты прав, - пригорюнилась МакГонагалл. – Да еще эти войны, убийства… Детей ожесточают сами родители, это верно. А что мы можем сделать?
- Не потакать! Не позволять делать что угодно, не боясь наказания. Не спускать с рук только на основании того, что ты – ребенок Гарри Поттера или Рона Уизли! Драть три шкуры, наверное, так… - задумчиво промолвил Северус. – Но это мои методы, методы жесткие, но действенные. Ты знаешь какие-либо другие?
- Нет… не знаю… наш мир так жесток, что по-доброму в нем мало кто понимает, только с позиции силы, власти, богатства… - печально ответствовала МакГонагалл. - И этот круговорот не завершится никогда!
- Может, ты и права. В мире, где властвуют эти ценности, не будет благополучия и мирного сосуществования. Но я лично сделаю все, чтобы защитить своих подопечных от таких случаев. Любыми путями и способами! Запомни, Минерва. Я не погнушаюсь использовать ни Обливейт, ни даже Круцио! Исключительно в воспитательных целях! Советую тебе тоже пользоваться моими методами. И мне никто не помешает, даже Министр Магии. В противном случае, я просто уйду и уведу всех своих детей. Открою частную школу. Думаю, родители моих змеек против не будут. Или же отправлюсь в Дурмстранг. Так что ты ославишься на весь мир. Думай и решай – ты глава школы. Не будь такой, как Альбус. Это при нем весь Слизерин поголовно записывался в Пожиратели, а он делал вид, что в школе ничего не происходит! Прошу тебя, не уподобляйся ему и не применяй его методов, иначе рано или поздно вы получите нового Темного Лорда.
Да, Минерва, равнодушие и попустительство во всем, что касается отношений учеников между собой и преподавателей, приводят к обидам, неприязни, непониманию и как следствие, к ненависти ко всему миру… Поверь мне. Я это знаю очень хорошо, - прошептал Снейп.
Минерва мелко-мелко кивала седой головой, трясущимися руками разглаживая пергамент.
В кабинете повисла гнетущая тишина...
-
-
18.07.2012 в 16:28Чего я не могу одобрить, так как раз того случая с Картой - что в каноне на третьем курсе, что в вашем фике - и Мантией. Очень не люблю, когда уничтожают дорогие кому-то вещи, тем более на глазах - это уже садизм в какой-то степени получается. Импотентное зелье - тоже нехорошо, лучше бы он всем навалял тех заклинаний, которые впаял этим пойманным ублюдкам. По согласию можно, а за насилие пытка - вполне себе адекватное наказание. Виновным. А невиновных пубертантов-то за что? Для них это один из самых важных аспектов их нынешенй жизни, что у них стоит, они испытывают желание и всё такое - и тут Севушка предлагает пубертат до семнадцати откладывать, а то и позже. Если он так с теми, большинство которых невиновны, то насильников было бы логичнее вообще кастрировать Сектумсемпрой. И память стереть потом, и внушить им, что потеряли всё это, переболев какой-то магической инфекцией с гангренозными осложнениями.
-
-
18.07.2012 в 17:39Cпасибо большое за такой подробный отзыв!
Но с некоторыми аспектами, сударь, позволю себе не согласиться.
1. Паук. Тут все справедливо, ибо чем кто силен - тем и отвечает. Мародеры первыми замыслили гадость, их четверо, у них свобода действий, палочки, мантия - все дела. И против них - один маааленький ядовитый паучок!
Думаю, расклад вполне справедливый. Нечего задумывать подлые пакости.
2."настоящие подонки, не привыкшие знать ни в чём отказа
Это в равной степени у меня и нынешние победители, почивающие на лаврах родителей и бывшие побежденные слизеринцы, которые возможно раньше и баловались недозволенным, как в главе "Мамино заклинание" - заметь, я одинаково отношусь и к слизеринцам-гадам и к грифам-мерзавцам, потому что у подлецов и негодяев факультетской принадлежности быть не может. Драко в каноне все-таки до открытого насилия и рукоприкладства не опускался, за исключением сцены в купе, когда разбил нос Поттеру. Но согласись, не на пустом месте - он поймал врага, который шпионил за ним.
3. Карта и мантия. Ну, эти вещи используются с дурными целями, притом, они попались на глаза Снейпу, который в свое время достаточно пострадал и от мантии и от карты. Так что я его очень даже понимаю, и сама бы поступила так же. А отвечает пусть старший сынок Гарри, который вещицы у отца спер.
Согласись, Карта Мародеров делалась отнюдь не с благими намерениями...
А уж про мантию я и вовсе молчу - Дары смерти вещь опасная, мало ли что. Да и неэтично это - для окружающих, на самом деле.
4. Импотентное зелье - самое то для тех, кто не может держать свои инстинкты в узде (хотела написать в руках
И потом, Снейп же сказал, что ничего страшного не будет - как только бросят принимать, все будет стоять как надо.
К тому же, там три четверти считающих себя победителями и в своем праве - как ты думаешь, куда слизеринцам деваться???
Cнейп всего лишь защищает свои подопечных, как умеет. Вот и все. И это правильно.
Сам знаешь, детки жестоки, а уж детки, уверенные в своей правоте и безнаказанности - особенно.
Причем, скорее всего, там все факультеты откровенно ненавидят и злорадствуют по поводу слизов. Это не есть хорошо, какими бы слизеринцы ни были, это не повод их травить и насиловать, а этим у нас по ходу именно гриффиндорцы и занимаются (вспоминаем мародеров).
А память стирать - так они опять то же самое надумают. Пусть лучше помнят и остерегаются.
-
-
18.07.2012 в 17:46Лично я (Киллер 002) с большой любовью отношусь к Драко, иначе бы о нем и не писала. Он прекрасный сын, делает все для своей семьи и родителей ставит во главу угла, что мне очень импонирует. И по-моему, прекрасно видно, какая у него связь с семьей, они действительно семья, причем не просто на словах. А кроме того, он далеко не глуп, и вообще достаточно мужественный молодой человек. А подонок - это в головах у некоторых такой фанон, кому хочется Драко-подонка, вот и все.
А насчет не знать отказа - если бы у меня была куча денег и единственный ребенок, поверь, он бы тоже ни в чем не знал отказа. А кроме того, я не считаю Драко избалованным. Привыкшим к определенным вещам и определенному образу жизни - да, и только.
Киллер 002.
-
-
18.07.2012 в 18:01Драко в каноне все-таки до открытого насилия и рукоприкладства не опускался
Но ему, походе, было пофиг, насколько опасны его методы убийства Дамблдора для исполнителей, что кто-то может легко подохнуть и по дороге. Думается, у него Дамблдор не убивался не сколько от остатков милосердия, благородства, совести и прочих, сколько потому, что дузу не хватало. Впрочем, тут мнения сильно разделяются.
Снейпу, который в свое время достаточно пострадал и от мантии и от карты
Да, если так посмотреть, его действительно можно понять. Но, когда я читал канон, я воспринимал Мародёров и им подобных почему-то скорее как шалунов типа Фреда и Джоржа, чем как шалунов-говнюков и издевателей. Это разные вещи. Хотя, конечно, озеро уже говнюческая выходка - но всё равно, это не самое страшное преступление, которое можно совершить, и уж далеко не педофилия.
Сам знаешь, детки жестоки
Не все. Но многие на это способны, да, особенно когда большой шоблой.
А память стирать - так они опять то же самое надумают.
А чем? Ножиками, как Чикатило? Х@³-то ампутированы. И паучий йад в первом драббле, думаю, навсегда этим гадам пенисы растворил.
-
-
18.07.2012 в 18:07Но ему, походе, было пофиг, насколько опасны его методы убийства Дамблдора для исполнителей, что кто-то может легко подохнуть и по дороге.
В шестой книге Нарцисса фактически была в заложниках, а Люциус в Азкабане. И если бы на карте стояла жизнь моих отца и матери, и от моих действий зависели их безопасность и благополучие, мне было бы глубоко плевать на всех окружающих. Просто потому, что есть люди, которые мне дороже и любимее, чем весь мир, вместе взятый.
Поэтому действия Драко можно толковать по-разному, но с точки зрения действий его как сына - он действовал правильно. Увы, это война.
Киллер 002.
-
-
18.07.2012 в 18:12В каноне педофилии как таковой нет, однако ж... видишь, фиграйтеры откуда-то такое придумывают...
и используют именно карту и мантию.
А я пишу фик именно по фанону. Потому что некоторые уж в крайности бросаются.
Тут уже канон отдельно, как говорится
А память стирать - так они опять то же самое надумают.
Не, это уже к другой главе относится, не про паука
Да ты не воспринимай это так уж всерьез
Мы ж все-таки Киллеры - должны соответствовать. Не по головке же их гладить! Каламбурчик!
-
-
18.07.2012 в 18:14А голову Обри раздули - это как? Им, может, и смешно, а вот мальчику этому, думаю, не очень. Что здесь веселого, в , прости, членовредительстве? Пусть себе бы ради смеха что-нибудь раздули.
А Уизли вообще засунули Монтегю в Исчезательный шкаф, где он чуть с ума не сошел. Очень весело - шутить, не думая о последствиях.
-
-
18.07.2012 в 20:00Ну да, я, кажется, писал, что если есть фанон, то по фанону писать и надо
Не, это уже к другой главе относится, не про паука
Да, к псоледней, там я предлагал кастрировать гадов Сектумсемрой
А Уизли вообще засунули Монтегю в Исчезательный шкаф, где он чуть с ума не сошел. Очень весело - шутить, не думая о последствиях.
Особенно если жертва - мЄрзкая слизерятина. Что и возвращает к вашей основной мысли.
Не по головке же их гладить! Каламбурчик!
Точно! Одна моя подруга писала в таких случаях: "Гермиона Рона за то-то по голове (и по головке) не погладит"
-
-
18.07.2012 в 20:03-
-
21.07.2012 в 13:37-
-
21.07.2012 в 15:57Думаю, и так ясно, что ничего хорошего деткам не светит!
Хотя... такие родители ведь могут и на Снейпа наехать, дескать, покалечил деток, имущество уничтожил, ааааа... гад слизеринский!
В общем, на ваше усмотрение, дорогие читатели!
-
-
21.07.2012 в 21:02вот именно потому, что гад слизеринский, на него, где наедешь, там и слезешь, еще и полным идиотом при этом себя будешь чувствовать, даже если и прав