Глава 92
читать дальшеГлавный редактор «Ежедневного Пророка Варрава Кафф благоговейно положил на стол сверстанный экземпляр завтрашнего номера и довольно потянулся.
«Как же стало интересно жить!» — эти слова стали эпиграфом и своеобразным девизом газеты с тех пор, как сорок процентов акций были куплены Люциусом Малфоем. Пророк после войны начал понемногу терять популярность у подуспокоившегося народа из-за конкуренции: на рынок внезапно вылез еженедельный частный журнал-выскочка с говорящим названием «Придира» и можно сказать, перетянул на себя читателей беззастенчиво печатавшимся бредом. Но, как, к сожалению, вынужден был грустно отметить главный редактор, людям не хватало чего-то нового, свежего, необычного, да что там греха таить — скандально-эпатажного, вот и повелись они на зачетный бред от Ксенофилиуса Лавгуда. Тот к тому же начал выпускать приложение в один лист, которое, по сути, являлось обычным рерайтингом с «Пророка», только обросшим заковыристыми выражениями и заумными размышлениями в конце, выдававшими себя за некую мораль и поучения.
Слава Мерлину, что мистер Малфой обратил внимание на потихоньку теряющую популярность главную газету магического общества и вложился в нее не только финансово, но и духовно! Варрава в порыве благодарности схватил групповой портрет всех работников газеты, вставленный в резную позолоченную рамочку — Люциус на колдографии, облаченный в белую мантию с жемчужной вышивкой, принимал элегантные позы, охотно пожимал руки и слегка хмурил брови, напуская серьезный вид — подышал на стекло и любовно протер его рукавом. Потом поставил на место и облегченно откинулся в кресле, блаженствуя и торжествуя. Новости, которые дожидались своих читателей, просто обязаны взорвать население магической Британии — это было очевидно и давно к этому все и шло!
Надо сказать, обратился Люциус к удрученному главреду несколько лет назад очень вовремя — ему нужна была поддержка крупного печатного органа. Будучи знакомым с ведущей корреспонденткой «Пророка» Ритой Скитер, он частенько вызывал ее вместе с фотографом для изготовления рекламы своего Модного Дома. Редакция попутно неплохо зарабатывала, печатая во множестве рекламные проспекты, буклетики и каталоги мантий — и все это на дорогой цветной глянцевой бумаге.
Редактор в отчаянии пожаловался Малфою на свое трудное положение, а тот внезапно предложил сотрудничество. Делать было нечего, и Варрава согласился и не пожалел ни разу! Потому что когда часть управления перешла в руки ушлого господина, который отлично умел делать деньги — настала благодатная пора для столь почтенного старинного органа, как «Ежедневный Пророк»!
Первым делом вышел шумный хвалебный репортаж ушлой Риты о новой школе, а следом за ним большая пространная статья о том, для чего собственно школу открыли, с туманными намеками и небрежно завуалированным киданием сгнивших продуктов питания преимущественно круглой формы в сторону самого светлого мага столетия. Играть словами Рита умела мастерски, так что обвинить ее в чем-то ни у кого не вышло, наоборот, почти все поняли все правильно и были в шоке.
Когда Варрава по-отечески прямо предостерег ее от возможного праведного гнева со стороны директора Хогвартса и по совместительству Председателя Визенгамота, та лишь ехидно рассмеялась и попросила о ней не тревожиться. В ответ Кафф, знавший ее маленький секрет, фыркнул как морж и ткнул ее острым носиком в тот факт, что Рита так и не удосужилась внести себя в анимагические списки и играет с огнем. И что это может стоить ей карьеры и даже свободы при должной постановке вопроса. Рита снова ухмыльнулась, фамильярно похлопала Варраву по вспотевшей от беспокойства за коллегу лысине и ответила, что у нее на Дамблдора имеется такой убойный компромат, по сравнению с которым ее утаенные от общества анимагические способности покажутся детским лепетом и невинной шалостью. И как ни странно, глядя в ее сощуренные холодные глаза — Варрава поверил. Правда то, что Рита накопала на старика, так и осталось большой тайной. Любопытство периодически глодало главного редактора… но, видимо, просто еще не пришло время для ее раскрытия.
Ну а потом, после всей веселой кутерьмы и шумихи стало просто доброй традицией печатать небольшие статейки о занимательных буднях новой школы. Это было жутко забавно, весело, позитивно и просто здорово!
В первый год получилось так, что факультет Слизерин в Хогвартсе перестал существовать от слова совсем. Все как один, змееныши, как ласково обозвала их Рита в своей статье, дружным строем переползли в современную школу со всеми удобствами, столь ценимыми избалованными отпрысками из зажиточных семей. Беспрецедентный случай, вызвавший множество разговоров и размышлений на тему и философских заключений о роли Салазара Слизерина и его исхода из Хогвартса.
Новая школа порадовала потрясенных учеников светлыми теплыми уютными спальнями на двоих с отдельным санузлом и ванной комнатой, просторными гостиными с современной мебелью и магловской техникой под магической изоляцией — телевизоры произвели фурор у чистокровных, обширной библиотекой, укомплектованной научной и художественной литературой. В столовой отсутствовали длинные столы и лавки, как в казарме. Их заменили небольшими круглыми столиками с современными легкими стульями, а вместо обычной сервировки и подачи еды организовали что-то вроде фуршета — ученики сами брали то, что больше нравилось из приличного меню на день.
Помимо обычных обязательных для магов предметов в школе ввели дополнительные факультативы: регулярные тематические походы в магловский мир, секции верховой езды на обычных лошадях, пегасах и гиппогрифах, восточных единоборств, от которых Малфой был в детском восторге, изучение древних артефактов с целью их лучшего применения, кружки кулинарии и шитья от мадам Малкин, и самый любимый — уход за дракончиками. Само собой, для ведения этих дисциплин потребовались еще грамотные ответственные преподаватели, и от соискателей на вакансии не было отбоя — они забросали своими витиеватыми хвастливыми резюме секретариат школы. К слову сказать, Слагхорн таки попытался пробраться на место зельевара, но почему-то никакие его связи даже в Министерстве ему в этом совершенно не помогли. Снейп и Малфой категорически не желали видеть на основном предмете этого старого равнодушного приспособленца. Вообще из Хогвартса пригласили только Флитвика, мадам Спраут, мадам Помфри, библиотекаршу Ирму Пинс и молодых Вектор и Синистру, которым директор Марчбенкс вручала приглашения лично и собственноручно. Хуч ушла на пенсию, а Трелони куда-то пропала вообще, может, открыла салон или еще что-то — никто не интересовался.
За два месяца полностью пересмотрели и школьную программу: друзья-ученые Марчбенкс работали не покладая рук и мозгов, перетряхивая все учебные программы, инспектируя учебники и методички. В итоге большинство учебников были срочно переписаны, так как старые методы оказались крайне неэффективными, а где-то даже бесполезными и вредными.
Также устроился на работу в школу Филч вместе с миссис Норрис — именно завхозом, а не нештатным поломойщиком. Старик на нормальной работе приободрился и подобрел, новые ученики его уважали, а старым пришлось научиться это делать во избежание наказаний.
Баллы отменили вовсе, что вызвало долгое бурное обсуждение и споры о том, нужны эти эфемерные, но все привычные и родные очки или же они, наоборот, усиливали конфронтацию и неприязнь не только среди факультетов, но и внутри, между учениками одного факультета. Постепенно многие сошлись на том, что толку от них было чуть, так как дети на каникулах жаловались родителям на бесполезность зарабатывания оных учебой и хорошим поведением, ведь за проступки одногруппников снимали оттуда же в разы больше, нежели было заработано. В итоге зачастую соревнование впадало в ступор и двигалось в ту или иную сторону лишь за счет квиддичных побед, что тоже не добавляло симпатий: все было свалено в одну кучу. Отличники обижались и костерили нарушителей, те огрызались и хамили, и в итоге хорошо, если дело кончалось миром и отработками.
В новой школе у каждого ученика был свой рейтинг: в начале года начислялось базовых пятьдесят баллов, которые увеличивались за счет прилежной учебы и активной общественной жизни, и оттуда же вычитали за личные провинности. Каждый теперь отвечал сам за себя, а не за софакультетника. В конце года пятьдесят лучших учеников награждались грамотами и Кубками, что было более справедливо. Такая же система действовала в спортивных секциях, так что многие получали свои заслуженные призы и грамоты и были довольны чрезвычайно!
Правда по поводу этого как-то появилось в «Пророке» возмущенное заявление-эссе от профессора МакГонагалл, которая считала, что это разобщает детей и совершенно не способствует их дружбе и сплоченности, но никто особенно уважаемую даму и педагога с многолетним стажем не поддержал и ее глас пропал втуне.
Ученики рассекали по школе, бывшей когда-то особняком темных Блэков в симпатичной форме, состоявшей из брюк, рубашки и жилета с пиджаком для мальчиков и короткой, чуть выше колена юбке в складку, блузке и жакете с шейным платком для прекрасной половины. Цвета самые демократичные: шотландская зелено-красно-желто-синяя клетка. Никаких черных мантий и черных же шляп, в непогоду и холод ученики облачались в светлые легкие плащи и пальто с утепляющими чарами и симпатичные трикотажные шапочки и шарфы. Эскизы и фотографии формы были напечатаны в Пророке и долго муссировались населением, после чего доход Модного Дома Нарциссы Малфой поднялся в разы — было ненавязчиво указано, что вся партия формы была пошита именно ее стараниями. А разработана она известным американским дизайнером Петуньей Снейп.
О-о-о… эта таинственная миссис Снейп! Варрава восхищенно покрутил головой.
Сколько копий было сломано в спорах о том, кто она такая и откуда…
А началось все с того, что Северус Снейп, один из основателей магической школы новой формации неожиданно согласился дать расширенное интервью. Рите, конечно.
Та уж постаралась на славу, и интервью вышло очень и очень неоднозначным! Вроде бы Снейп на протяжении всей беседы ностальгически-благодушно рассказывал о школьных годах, иронично-саркастически подшучивал над проделками факультетских лидеров, горячо нахваливал приличных преподавателей и смущенно мялся при упоминании других… но всем почему-то было совершенно ясно, что от нормальной жизни пятикурсник из лучшей школы магии и волшебства не ушел бы, не поставив в известность даже своего декана! А уж усугубленное правдивыми рассказами прямых свидетелей милых школьных сценок в Хогвартсе с участием так называемых Мародеров и Снейпа в главной роли и вовсе вызвало праведное, хотя и запоздалое негодование в массах!
Снейпу регулярно передавали толстые пачки писем от возмущенных родителей, у которых внезапно открылись глаза. Он только посмеивался. Вот ведь — был бы он простым заурядным гражданином, никто бы и внимания не обратил на его откровения. Сказали бы — слизеринец, да к тому же полукровка, а ты чего хотел? Участия и понимания? Да кому ты интересен? А вот к иностранному ученому, миллионэру и «владельцу заводов, газет, пароходов» отношение совсем другое! И всем до смерти любопытно — а какие еще интересные подробности о нем и его личной жизни поведает любимый «Пророк»?
«Пророк» разумеется, своих читателей, которых становилось день ото дня все больше, ни в коей мере не разочаровал.
Следом за интервью о школьных деньках вышла статья о спутнице жизни славного сына магической Британии, который через много лет вернулся в родные пенаты и тут же пустился благоустраивать любимое магобщество! К слову сказать, миссис Снейп при полном параде во всем блеске своеобразной красоты стояла рядом со своим мужем на открытии школы «Сердце дракона» и многие жутко удивились, узрев ее в том самом бирюзовом наряде, в котором она как-то раз появилась в Косом Переулке и конечно, узнав. Одеяние было почти таким же, за исключением того, что яркая короткая и модная мантия в этот раз прикрывала ее выпуклый животик… Все благожелательно перешептывались и гадали, какой фамилии принадлежит эта милая миссис. В итоге выпали в осадок, узнав, что супруга столь успешного и сильного мага всего лишь обычная магла!
Да-да, именно магла! И то, что она старшая сестра некоей Лили Эванс в замужестве Поттер, которая когда-то блистала в Хогвартсе и училась на одном курсе со Снейпом, ничуть не умаляло последовавшей популярности. Наоборот, абсолютно всем было жутко любопытно, как встретились эти две личности и как им удалось добиться теперешнего впечатляющего статус кво.
Разумеется, редакцию Пророка снова завалили письмами жаждущие раскрытия тайны читатели, в основном женского пола, хотя и мужчин было прилично.
Умненькая и крайне ушлая Рита Скитер искусно поддерживала неослабеваюший интерес обывателей магической Британии, отпуская информацию дозированно и облекая ее в цветистые пышные кружева домыслов и предположений. Подобно Шахерезаде, она обрывала повествование о подростковой привязанности и расцветшей следом любви на самом интересном месте, оставляя читателей с замирающим сердцем и неослабевающим любопытством! Принцип «чужая жизнь — потемки, дайте мне срочно огоньку, хочу рассмотреть все детальки!» работал на все сто, нет, на пятьсот процентов! Варрава лишь потирал пухлые ручки, подписывая распоряжения увеличивать тираж чуть ли не ежедневно!
По прошествии какого-то времени, когда почти все тайны семейства Снейпов были более менее освещены — настолько, насколько позволил Северус — газета подкинула ублаготворенным читателям еще один небольшой приятный сюрприз: на самой последней полосе появилась небольшая рубрика, в которой миссис Снейп что-то рекомендовала и делилась советами по ведению хозяйства и рецептами интересных блюд. Возможно, это кому-то показалось бы неинтересным и незначительным, но… идея оказалась удачной, читатели постепенно осмелели и активно вступили в диалог и переписку и в итоге родился многостраничный глянцевый мини-журнал — детище «Пророка» под патронажем Нарциссы Малфой и Петуньи Снейп, этакий первенец гламурных журналов для модниц и крутых домохозяек. Правда изрядная часть журнала оказалась оккупирована разнообразной рекламой от магазинов Косого Переулка, но даже это показалось читателям милым и полезным. А когда торгаши по совету Петуньи ввели скидки на неходовой или близкий к просрочке товар, печатая купоны… журнал стал раскупаться еще лучше.
Читатели наивно рассуждали — если чистокровная богачка Нарцисса Малфой в девичестве Блэк дружит с обычной маглой… то… значит, или сама Нарцисса хорошая добрая женщина, а вовсе не жена мерзкого слизеринца, предположительно Пожирателя, которая из корысти неохотно приняла маглу, или же эта самая магла обладает загадочными качествами, которые делают ее кем-то особенным… Но ведь если так, то им тем более не зазорно уважать миссис Снейп за ее обаяние, вежливость, красоту и доброжелательность? Всем было известно, как сложно порой добиться признания в обществе и в высших его кругах даже с магическими талантами, а уж если вовсе без них… В общем, то, что Петунья не обладала магическим даром сыграло ей только на руку.
А уж когда любимица читателей родила близнецов, которые обещали стать неслабыми волшебниками, то все жутко умилились и убедились в том, что чистота крови особого значения не имеет, особенно если учесть, что порой в чистокровных семьях рождались сквибы. Победа Петуньи была полной и безоговорочной! Никто даже не вспоминал Лили Поттер, которая стала всего лишь младшей сестрой миссис Снейп.
К тому же, к этому времени уже был открыт филиал фармацевтической компании Снейпа и Сабанесов, который успешно трудоустроил многих безработных магов. Их жизнь улучшилась, появилась вера в стабильность и уверенность в завтрашнем дне, и соответственно, увеличилось число поклонников этой необычной пары, сумевшей буквально выбраться из «грязи в князи» исключительно своим трудом и знаниями. Начать Снейп решил пока с малого, но популярность производимых зелий, настоек и тинктур, а также недорогой, но качественной косметики и духов привела к решению увеличить и развить производство. Следовательно, нужно было искать большее помещение и расширять штат работников. Общество в очередной раз уселось строчить резюме и перевязывать дипломы и аттестаты новенькими ленточками.
На фоне всего этого информационного разгула и муссирования жизненных перипетий семьи Снейпов «Придира» просто стал неинтересен, просто потому что многим надоело притворяться умными и напрягать мозги в попытке вычленить что-то связное и полезное из его публикаций, а потом стараться понять о чем вообще речь. Тиражи резко упали, Ксенофилиус Лавгуд, потерпев убытки, ничтоже сумнящеся забросил дела и уехал в научную экспедицию — разыскивать мозгошмыгов и прочих мифических тварей.
Варрава прыгал от радости, как маленький мальчик, радуясь расцвету газеты и ее глянцевых сателлитов, которыми она постепенно обрастала. Через два года появился еще и журнал «Дизайны и интерьеры вашего дома», а потом «Магический ремонт и обустройство». Пришлось набирать дополнительный штат журналистов, фотографов, печатников и распространителей, но оно того стоило!
Теперь все самые вкусные и громкие сенсации печатались только в Пророке, которые вместе с журналами раскупался как горячие пирожки. А вскоре и независимый и чопорный «Ведьмополитен» согласился объединиться с «Ежедневным Пророком» и вовсе не проиграл от слияния. Как полноформатный журнал, редакторат ввел множество новинок, увеличив число пробников различных товаров на своих страницах: духов, кремов, мазей, малюсеньких пакетиков редких специй для пробы, образцов материй для мантий, дабы воочию можно было пощупать оные, не топая для этого в магазин. Далее появились и толстенные солидные каталоги для выписки товаров на дом. От этого нововведения сильно выиграла компания «Каминные сети», которая вынуждена была работать на износ. В итоге пришлось проводить срочную модернизацию и набирать еще дополнительных работников, что тоже поспособствовало популяризации Малфоев и Снейпов — рабочих мест в магическом мире не хватало.
Через несколько лет после помпезного открытия «Сердца Дракона» в новую школу перебрались тихой сапой почти все ученики из Хогвартса. Мотиваций ухода было множество и почти все чисто эмоциональные: далеко добираться, страшно в огромном замке, одиноко без друзей, непонятная тоска, страх будущего…
И в итоге Министерство по настоятельной рекомендации Отдела магического образования решило, что учить десяток-другой оставшихся в Хогвартсе школяров попросту нецелесообразно, да и чему дети научаться, будучи изолированы от своих одногруппников? Радостных учеников встретили в новой школе с распростертыми объятиями, Хогвартс закрыли и законсервировали, оставшийся персонал во главе с Дамблдором уволили.
Недовольная МакГонагалл гордо удалилась на покой в свое шотландское поместье, а Альбус Дамблдор теперь усердно и не отвлекаясь на посторонние дела, выполнял обязанности Главы Визенгамота. Но так как приходилось согласовывать какие-то поправки и законы с членами этого судебного органа, который с удовольствием взирал на битву двух титанов, большинство предложений уважаемого старца не набирали положенного числа голосов «за». Большим разочарованием для Альбуса стало то, что его поправку к закону о министерских сроках не приняли. Многие были довольны действующим министром Багнолд и желали видеть ее на посту на следующий срок и еще на пару. Малфой по этому поводу закатил пышный прием для всех членов Визенгамота, где усердно расписывал организаторские и управленческие таланты Миллисент и агитировал голосовать за нее и ее новую программу, которая состояла из множества плюшек, то есть, планов на улучшение жизни магического общества.
В общем, стало понятно, что на следующих выборах Председателя Визенгамота Дамблдору выставлять свою кандидатуру не стоит даже пытаться — все равно не переизберут. Общество желало хорошо жить, красиво одеваться, вкусно есть и пить, развлекаться и быть уверенным в завтрашнем дне. Дамблдор, увы, всему этому мало поспособствовал, в отличие от.
Редактор с любовью погладил будущий номер Пророка.
Эх, вот это будет бомба так бомба! Скорее бы наступило уже это завтра!
Глава 93. Эпилог
читать дальше— Можешь открыть глаза, — шепнул Северус на ухо Петунье.
Аппарация прошла как всегда — без единой помехи, пара даже не покачнулась, вновь встав на твердую землю.
— Он что, передо мной? — спросила Пет.
— Да, целиком и полностью. Открывай же.
Петунья послушалась.
Они стояли перед огромными коваными воротами. По обе стороны высились каменные тумбы с уродливыми клыкастыми крылатыми вепрями, которые оказались изрядно выщербленными — время не пощадило камень. На правой тумбе красовалась большая металлическая табличка «Филиал Нью-Йоркской Академии Магии», а на левой — «Фабрика зелий. Филиал концерна «Гуарана Тоник»».
— Отсюда Хогвартс как на ладони, — Северус обнял жену. — Помнишь, в детстве ты мечтала сюда попасть. Прости меня, дурака, за ту ветку и за насмешки… и за письмо.
— Да ладно, я же взрослый здравомыслящий человек, — засмеялась Петунья. — На что обижаться всю жизнь? На детские выходки? Давно уже простила обоих. Я даже готова поблагодарить вас за то, что тогда так качественно спустили меня на землю и заставили заняться учебой, а не мечтать о несбыточном. Но вообще… — она прищурившись оценивала внешний вид величественного замка со множеством башенок на все стороны света, галереями и высокими стрельчатыми окнами, — я впечатлена размером и датой постройки. У маглов такие грандиозные сооружения появились в одиннадцатом-четырнадцатом веках. Видимо все-таки умыкнули идейки у волшебников. Основатели строили с размахом…
— Ну-у-у… включился специалист-архитектор, — улыбнулся Снейп. — А я просто мечтал сюда попасть еще с детства. И так было грустно, что мои иллюзии разбились еще в Хогвартс-Экспрессе. И мечты о спокойной учебе тоже…
— Не расстраивайся, — Пет развернулась и обняла мужа. — Знаешь, говорят, что все идет так, как должно идти. Конечно, это жестоко, так говорить, но… если бы все это с тобой не случилось, мы могли бы и не поладить. Мало ли… вдруг бы ты остался с Лили. Или вообще пропал из виду. Порой я верю, что судьба распоряжается нами не просто так, а именно потому, что так предначертано.
— Нет, это всего лишь воспоминания, которые составляют часть нашей жизни, — сказал Северус. — И просто констатация факта. Но я и правда очень рад, что ты тогда не ушла домой с похорон. Спасибо тебе за твое доброе сердце и огромное великодушие.
Парочка нежно поцеловалась.
— Рейвен, Нова, Лабби, идите ко мне, — визгливо покрикивала Трикс, собирая детей, с которыми она аппарировала следом за Снейпами. Семилетние близнецы и эльфенок с криками носились вокруг домовихи, пока не появился строгий и важный Кричер. Увидев отца Лабби тут же успокоился и напустил на себя степенный важный вид. К слову сказать, именно он и транспортировал своих друзей — эльфы с рождения умели делать это виртуозно. Вообще, маленький свободный домовик всячески опекал и оберегал пока еще несмышленных близняшек, так что никакой няньки или телохранителя не надо было — магией он владел отнюдь не стихийной, а отточенной веками и гарантированно унаследованной — никто из хозяев не собирался дожидаться совершеннолетия своих рабов.
Семейство Кричера ныне являлось свободным — такой щедрый подарок сделали своим эльфам по случаю рождения наследника Регулус и Люциус. Правда не обошлось без возмущенных пинков Петуньи легкомысленному Регулусу и вежливых намеков чересчур экономному Малфою. Трикс по этому поводу долго рыдала, пытаясь кинуться по привычке в ноги благодетелям, пока ей строго-настрого не запретили, а Кричер стоял навытяжку, не моргая, и не веря своим здоровенным ушам. Со временем они попривыкли к своему статусу и возможности одеваться, как им захочется, ну а Лабби так и вовсе с первых своих дней наравне с близнецами щеголял в самых лучших комбинезончиках, рубашечках и штанишках, подаренных Петуньей. Тут она вообще различий не делала — все трое росли и воспитывались одним дружным веселым шумным клубком. К слову, маленький умняшка домовик прекрасно гасил порывы стихийной магии у неуправляемых деточек.
— Все-таки мне немного жаль нашего Лабби, — шепнула Петунья мужу. — Ну, слишком уж у него пафосное и странное имя — Лабрадор!
— Зато ни у кого такого нет. И Трикки сама захотела. Она так долго выбирала имя для ненаглядного отпрыска, что Кричер психанул, ткнул пальцем в стоящий у меня в кабинете глобус и попал на пролив Лабрадора. Ну а что, достойное длинное имя, в меру загадочное и необычное. Может, оно положит начало новой моде на пышные имена для эльфов? Люцевские питомцы завидуют чуть ли не черной завистью такому роскошному имени, — рассуждал смешливо Снейп. — Почему бы Трикс и Кричу не стать основателями? Все начинается с чего-то необычного, тебе ли не знать этого, о моя законодательница стиля?
— А ты прав, — заявила Пет. — Пусть называют, как хотят, лишь бы не эти Добби, Тикки, Винки, Свинки… они тоже люди, а не животные, что бы там не утверждали ваши шовинисты. Дети, идите все сюда, мы отправляемся на папину работу!
Серьезный черноволосый и черноглазый Рейвен и хрупкая светленькая Нова шустро прискакали к родителям. Первым на свет появился мальчик, и ему по мере взросления даже говорить не надо было о том, что он должен защищать сестренку и заботиться о ней — Рей делал это всегда и без напоминания и излишней ревности, которой так боялась Петунья. Но детей она любила очень сильно и вовсе не жалела, что их двое, позабыв напрочь, что когда-то мечтала только об одном во избежание повторения грустной ситуации с сестренкой. А вот чета Поттеров, к слову, решила ограничиться только Гарри.
Ворота открылись и прибывшие не спеша направились к замку, оглядываясь по сторонам.
— Пап, ты здесь учился? — удивленно спросила Нова. — Но тут как-то пусто и скучно… в школе у дяди Люциуса везде растут цветы, есть фонтаны и птички, а тут… трава, трава, трава.
— Это такая специальная английская школа, — усмехнулся Снейп. — Тут в почете была строгость, сдержанность и вековые традиции. Но тебе же нравится твой колледж при Академии у нас дома?
— Да, я люблю его, — подтвердила малышка. — Там все мои друзья.
— Ну, вот и хорошо. А тут теперь откроют фабрику и институт для взрослых магов. Как раз ничего от работы и учебы отвлекать не будет.
— Знаешь, я, честно говоря, не ожидала, что Министр предложит тебе именно это здание, когда ты сделал запрос, — сказала Петунья. — Думала, замок так и будет стоять как памятник и музей истории.
— Просто оно больше всего подходит для наших целей, и потом, кто тебе сказал, что Багнолд просто так его пожертвовала? Будь уверена, нам придется тут все отремонтировать в счет арендной платы, так как прежний директор ничем таким не занимался. Хотя я не против — преимуществ и пользы все-таки больше. Одни теплицы мадам Спраут чего стоят — сырье можно выращивать не отходя от рабочего места — представь, какая экономия? Тем более она содержала все в идеальном порядке. А подземелья? Там очень много места, можно использовать под склады и холодильники. В общем, можно спокойно работать, аренда для такого помещения минимальная, а выгоды много. К тому же, с пятого по восьмой этаж займут наши же студенты, а это и практика, и рабочие руки для фабрики. Еще что хорошо — почти все домовики остались в Хогвартсе, не пожелав никуда уходить с насиженного обжитого места, так что будет им за кем ухаживать, а то они совсем приуныли, что так и останутся тут одни-одинешеньки.
Новые хозяева Хогвартса дошли до парадного входа. Домовики с детьми отправились на экскурсию по замку, и знакомиться с персоналом, а Снейпы остановились на ступеньках.
— Ты так спокойно отреагировала на Хогвартс… тебе он не понравился? — спросил Северус, обнимая и привлекая к себе жену.
— Он впечатляет, но не более, — честно ответила Петунья. — Просто… просто я выросла, Сев. И сказка… она для меня обернулась былью, причем довольно обыденной, вот и все.
— Так ты поэтому отказывалась сюда наведаться, посмотреть на детскую мечту?
— По большей части — да. Мне стало как-то безразлично, понимаешь? Все это давно перегорело. А мечты о магии, волшебстве… Теперь они — неотъемлемая часть моей жизни, и я привыкла к ним. Потому и не удивилась увидев его. В детстве ведь все воспринимается намного острее — и обиды, и достижения и вообще все происходящее вокруг. А Хогвартс… ну это просто огромный старинный замок, только и всего. Потому что главное на самом деле — это не он сам как школа, а люди, которые в нем жили, учились и росли. Без них он стал грудой камней. У маглов есть хорошая поговорка «Не форма важна, а содержание».
— Ты совершенно права. Люциусу вполне удалось обустроить прекрасную магическую школу, которая стала популярнее Хогвартса. Он умудрился вдохнуть жизнь в умирающий особняк Блэков, так что даже Вальпурга перестала брызгать слюной и сыпать проклятиями и подобрела, заводя беседы с девочками. А вообще для наших чистокровных многие магловские вещи стали откровением. Но только поначалу, потом они тоже просто привыкли ко всему этому и стали пользоваться ими свободно. Тем более, Министр сняла многие ограничения Статута. Это благодаря тебе.
— Да я ничего такого не сделала, — попыталась протестовать Петунья.
— Нет, тебе удалось то, что так долго пытался, но так и не смог осуществить Дамблдор — приблизить и даже немного объединить два мира. Подружить маглов и волшебников. Убедить нас, что маглы вполне могут сотворить что-то волшебное, неземное, необычное… причем без капли магии. Ты просто показала всем нашим, что все это делает сам человек, руками, а не размахивая волшебной палочкой и пользуясь некой силой. Просто за много веков колдуны настолько привыкли к тому, что все появляется лишь по ее мановению, что загордились собой неимоверно. Лиши их магических инструментов — и они станут беспомощны, как котята, прежде чем научатся что-то делать по-настоящему хорошо. Пусть не все, но большинство это поняли и поэтому изменили свои взгляды.
— Я же просто делала то, что мне нравится! — засмеялась Петунья. — Не ожидала, что помогу вам понять простых маглов. Я всего лишь хотела немного сблизиться с одним недоверчивым одиноким колючим мальчишкой и сделать его жизнь легче.
— А я даже представить не могу, что бы было со мной, не протяни ты мне руку помощи, когда я так отчаянно нуждался хоть в чьей-то поддержке. По сути, мне тогда все помогли, сначала ты, потом Люциус, Гризельда, Монгво с Вейером, Диего с Мартинесом, даже прекрасная дева Амбридж, хоть и небескорыстно! Но поверил я в себя только после совместных обедов и ужинов! И наших замечательных споров и бесед!
— Раз уж мы с тобой, как раньше, заговорили пословицами и поговорками, то скажу известную истину «Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок». Так что я тебя просто коварно закормила!
— Да, именно поэтому сытый и очень довольный мужчина с удовольствием в миллионный раз вручает любимой сердце и просит у нее руки, — засмеялся Северус. — Ну что, ты отдашь мне ее?
— Есть сомнения? — улыбнулась Петунья мужу, крепко беря его за руку.
КОНЕЦ