Глава 2
Я перевожусь на Хаффлпафф!
читать дальшеУважаемые читатели!
С начала я хотела строить фанфик по другому принципу — из разных коротких историй.
Но потом подумала — а была не была, что ли...
Попробую написать небольшой, более менее связный миди с умненьким Гарри Поттером, а остальные герои пойдут в другой фик )).
Не знаю, что получится, сильно не бейте.
Приятного (надеюсь на это) прочтения!
* * *
Гарри валялся на кровати в своей комнате, запуская изредка руку в раскрытый кошелек с лакомствами и лениво размышляя о прошедшей неделе. Все дела по дому он быстро переделал, и тетя Петунья, накормив его сэндвичами с огурцами и сыром, которые, впрочем, Гарри же и приготовил, отпустила его наверх, к себе. Сама же уселась смотреть очередной сериал. Но Гарри к ней не присоединился – ему фильмы про войну не нравились, даже с мелодраматической ноткой – он больше любил житейские, бытовые, и еще про сельское хозяйство почему-то. Вот нравилось ему смотреть, как люди живут в деревнях, сначала сажают растения, ухаживают за ними, а осенью собирают урожай и гордо смотрят на плоды трудов своих!
Гарри бы тоже был не прочь пособирать клубники, к примеру, он даже мечтал, что у него будет клубничная плантация, и он обогатится на этом – ведь клубнику любят все, и взрослые, и дети, и старики! Еще он посадил бы черешневый сад, потому что просто обожал эту сладкую крупную ягоду, не то что кислая вишня! Да и стоила она не в пример дороже других ягод, так что очень даже выгодный бизнес бы вышел…
Он прикинул, что если за семь лет учебы… таааак… по триста галеонов ежегодно, к примеру, на все расходы: учебные принадлежности, подарки друзьям и преподавателям на Рождество и дни рождения, деньги на карманные расходы и отдельно на сладкое, как обычно… то к окончанию Хогвартса у него останется прилично денег, чтобы купить себе где-нибудь в сельской местности хороший участок и обустроить его под свои нужды.
В общем, жизнь налаживалась, еда всегда под рукой, как и сладкое, книжки по магии тоже, живи и радуйся!
Только… была одна загвоздка, которая очень-очень сильно мешала… вроде как камушек в ботинке – маленький, но мешает очень сильно, зараза!
Это факультет, про который ему все мозги засорили – Гриффиндор.
Ну не нравился он Гарри совершенно!
Тому было несколько причин.
Во-первых, Хагрид, который сильно напугал его родственников – особенно Дадли. Получилось так, что удалять Дадлин хвост пришлось в очень дорогой частной клинике, которая хранила конфиден…ци…альность – Гарри еле запомнил это слово – то есть, тайна пациента не выйдет за ее пределы, и потому они не поехали в путешествие по Европе. Чтобы там ни говорили и ни думали окружающие – Гарри бы не оставили дома, потому что мало ли, вдруг он дом спалит или затопит, да и кто ребенка одиннадцати лет одного оставит-то, сразу социальные службы налетят, как коршуны. А он очень хотел посмотреть на достопримечательности – Эйфелеву башню, Триумфальную Арку в Берлине, на цветочные плантации в Голландии (Гарри собирался купить тюльпанных луковиц, потому что соревновался с тетей Петуньей – у кого тюльпаны красивее вырастут) и на скульптуру «Писающий мальчик» в Бельгии. К тому же, вояжные путевки на четверых выходили даже дешевле, чем на троих, а дядя Вернон всегда готов был съэкономить хоть на чем, поэтому как услышал про скидки – сразу сказал, что Гарри возьмет с собой. А теперь им всем вышел большой облом!
Хагрид так яростно расписывал Гриффиндор и выходцев с этого факультета, что Гарри даже призадумался – что за агитация такая? Почему его так сильно пытаются туда затащить – не прямо, но с очень толстыми намеками? С такими ликующими и просветленными лицами, какое было у Хагрида, у них в Литтл-Уингинге шастали фанатики из церкви Живого Иисуса Христа, и зазывали приходить только к ним. Гарри шарахался от теток с яркими брошюрами в руках, как черт от ладана – он терпеть не мог занудных разговоров, а тут стоило только остановиться, и ты пропал – взят в плотное кольцо и час времени потерян в бесплодных попытках удрать. Нет, Гарри против Хагрида ничего не имел, в конце концов, тот принес ему письмо о приеме на учебу в Хогвартс и накормил сосисками и специфическим на вкус тортом, но такая односторонняя пропаганда ему не нравилась – а как же рассмотреть возможности других трех факультетов? Дать ему выбор, так сказать?
Столь же рьяно, но со огромным знаком минус, Хагрид распинался только о Слизерине… загадочный факультет, даже интересно стало. И темный-то и злой, и коварный и подлый, и мерзкий и скользкий, и выходцы-то с него все отвязные обманщики, палачи и садисты… Гарри одного только не мог понять – как филиалу колонии, где растят убийц-маньяков, разрешили вообще существовать в учебном заведении для малолеток?
Как-то это не вязалось с имиджем самой лучшей школы в мире, как пытался его убедить Хагрид.
К тому же, было еще немаловажное обстоятельство.
Когда Хагрид, оставив Гарри примерять мантии, сбежал пропустить стаканчик пива или что там еще пили волшебники, Гарри познакомился с одним мальчиком — Драко Малфой, так он представился. Узнав, кто такой Гарри, тот выразил восхищение тем, что видит вживую перед собой Героя магического мира. Затем похвастался своей новой метлой, своими родителями и своим будущим факультетом. Одет он был как маленький принц из какого-то фильма – кофта с пышными кружавчиками, голубые штаны до колен, гольфы белые… Гарри про себя захихикал – он-то сам был в нормальном прикиде. Синяя клетчатая рубашка с короткими рукавами, джинсовые серые шорты, и кожаные сандалеты, на голове бейсболка с надписью «NY», которая живо заинтересовала странного мальчика.
Драко напротив, расписывал Слизерин как самый шикарный факультет, с которого вышли самые известные и именитые люди магического мира – самый цвет общества, известные политики, богачи и меценаты. Он был такой чистенький, прилизанный и лощеный, что Гарри даже умилился. И они очень даже мирно и дружелюбно расстались.
Собственно говоря, у него в классе все было точно так же.
Отдельной группой шли крутые – дети зажиточных родителей – дочь мэра Литтл-Уингинга, сыновья-близнецы директора банка, дочь владельца супермаркета… Жили они, конечно, шикарно, имели самые дорогие ранцы и школьные принадлежности, в школу их возили на крутых машинах шофера и домработницы, но не все были поголовно темными магами… ой, тьфу, наглыми зажратыми тварями. Были там экземпляры и неплохие. Например, Сюзанна Прискотт – она Гарри как-то даже дала свой носовой платок вытереть кровь, когда он с Дадли подрался, и разрешила оставить себе. А ведь им тогда было лет по девять, а уже доброта проявилась! Или вот Генри МакМанус – он с друзьями дважды разгонял Дадли и компашку, втолковывая, что вчетвером на одного — это трусость, и годится такое только в фильмах о восточных единоборствах.
Сказать прямо, элитные детки активно противостояли группировке Дадли, в которую входили дети мелких лавочников и офисных работников, а также владельцев небольших предприятий, подобных фирме электродрелей, как у дяди Вернона. Вот эти ребята наоборот, презирали так называемую элиту и всячески задирали их. Гарри уже за одно это противостояние богатеньких уважал – они хорошо отвлекали внимание Дадли от него.
Еще в классе наличествовали заучки-ботаники, эти были родом из разных семей, как нормальных, так и бедных, и их ничего не интересовало, кроме книжек, тетрадок, олимпиад и вообще просто учебы.
И были нейтральные. Середнячки, не могущие похвастаться ни богатыми родителями, ни крутыми старшими сестрами и братьями — красавицами школы и спортсменами, ни академическими знаниями. Они были основной массой в классе и просто вяло наблюдали за стычками крутых и не очень. Гарри как раз к ним и относился.
Вот Слизерин и Гриффиндор очень подходили под противоборствующие фракции в Гаррином классе. Осталось выяснить, что же это за таинственные два факультета, которые Хагрид незаслуженно обошел в разговоре. Упомянул он только про Хаффлпафф, сказав, что там учатся только рохли и тупицы, так многие считают. Что он сам считает – Гарри не расслышал. Помнится, Гарри скривился – это что, на него намек? Сам-то этот чудик с какого факультета выпустился, что даже толком расчесаться не может, и в жару ходит в меховой шубе? Небось с Гриффиндора, раз так его нахваливает.
Внезапно Гарри осенило: он вскочил и подбежал к шкафу, на котором в клетке спала подаренная чудиком Хагридом белая сова – Букля. Вытащив недовольно щурившуюся и зевавшую птицу, он привязал к ее ноге старый носок с десятью галеонами и запиской, в которой просил прислать ему какую-нибудь книгу с подробным описанием Хогвартса и его истории.
— Лети в тот книжный магазин, который в Косом переулке находится! Мы мимо него еще проходили, помнишь? Он недалеко от той лавочки находится, где тебя Хагрид купил.
Букля скептически ухнула, что видимо, означало «Сама знаю!» и вылетела в открытое окно.
А Гарри решил вздремнуть перед вечерними чтениями.
Проснулся он оттого, что на голову ему свалился увесистый том в кожаном переплете.
«История Хогвартса» стоила девять галеонов и пять сиклей, так что Букля еще сдачи принесла и подарочный купон на скидку всех томов произведений Гилдероя Локхарта. Гарри знать не знал такого писателя, поэтому купон со спокойной совестью вышвырнул в урну.
Поздно ночью он, наконец, оторвался от чтения, выяснив все, что хотел.
Гриффиндор был описан очень пафосно и хвастливо. И храбрецы-то там учатся, и силачи и благородные доны и сеньориты. Хагрид что-то говорил постоянно, вроде родители Гарри с этого факультета, и сам божественный директор Хогвартса тоже, но сейчас мальчик сомневался, что хочет туда попасть. Это же надо заявленным качествам соответствовать, типа имидж поддерживать, а ему не очень-то хотелось. Он-то точно не храбрец и не силач, а уж благородства… тут вообще рукой только махнуть.
Так, сказал себе Гарри, идем дальше!
Рейвенкло однозначно отметался, потому что Гарри прекрасно знал свои возможности в учебе. Он учился средненько, а потому ожесточенно грызть гранит науки ему не улыбалось. Он хоть и носил очки – ботаником себя не считал ни в коем разе!
Слизерин описывался только одним эпитетом – хитрость. Что в этом такого плохого-ужасного, Гарри откровенно не понимал. Он пролистал всю книгу в поисках более обширной характеристики, ну там – коварные, подлые, скользкие, вероломные что ли… но не нашел.
А хитрые – да что в этом страшного, что ты не лопух? Был бы Гарри с Гриффиндора – не пошел бы домой переулками, прячась за кустами и оглядываясь, а почесал открыто, смело и благородно прямо по проспекту, где его поджидали бы Дадли с друзьями – и оказался бы битым, да еще и форму бы испортили! А за это тетя по голове не погладит. Или это что-то другое, а то, что Гарри применяет – осторожность? А как же прошлое таскание из супермаркета шоколадок и конфет? Это хитрость или…эээммм… просто воровство?
Тут Гарри густо покраснел. Ему стало стыдно за свои прошлые противоправные деяния, но он быстро запихал эту мысль куда подальше – время сейчас такое, куда уж до честности и благородства.
В общем, он понял одно – ему ни один факультет из этих трех не подходит.
Остался последний – Хаффлпафф, который Хагрид почему-то вроде как немного презирал, хотя и пытался этого не показать.
А вот описание этого факультета Гарри очень понравилось. Там учились трудолюбивые, преданные, верные и терпеливые люди. Очень на него похожие, кстати. Он ведь трудится по дому вместе с тетей как пчелка, терпит все подковырки и поддразнивания Дадли и его дружков, ну а верность с преданностью… ну пока не к кому их испытывать, наверное, он еще маленький для этих качеств. Хотя вот — он верен и предан своей мечте! И добьется ее, чего бы ему это ни стоило! Так что попросится на Хаффлпафф – ему как раз это все пригодится для того, чтобы завести свою маленькую ягодную ферму в будущем.
* * *
Первого сентября дядя Вернон с семьей выехали в Лондон. Гарри они забросили на вокзал Кинг-Кросс, а сами поехали в клинику снять швы с Дадлиной задницы. Дядя над чем-то ухмылялся, а Гарри не мог понять – у него с одеждой не в порядке что-то? Оказалось, что все проще – платформы 9 ¾ на перроне не было. Гарри пришлось проявить всю свою смекалку и наблюдательность – и удача ему улыбнулась – он нашел семью чудиков с такими же старинными громоздкими сундуками, как у него и совой в клетке. Ну и пошел за ними, как привязанный. А они потом сами его заметили и рассказали, как можно пройти на несуществующую платформу – через кирпичную стену. Ну, Гарри не удивился – они в Косой переулок примерно так же прошли с Хагридом.
Так что Гарри вскоре уже сидел в отдельном купе, кое-как разместив свой багаж и клетку с Буклей. Нашелся ему и попутчик – рыжий пацан из той семейки, за которой пошел Гарри. Навязался нахально, Гарри видел, что пустых купе навалом.
Звали его Рон Уизли, и он был не хуже Хагрида. Все агитировал за Гриффиндор, на котором вся его семья много поколений училась и учится. Гарри даже стало немного завидно – мальчишка выходит, смелый, благородный и храбрый, хоть и похож на чучело? Рыжий, конопатый, с носом-картошкой, длинный и тощий… Вот как рыцари-то выглядят, оказывается. А вместо коня – крыса облезлая. Гарри брезгливо отодвинулся – он этих тварей не любил, они вредители в хозяйстве.
Правда, потом Рон едва не подрался с заглянувшим в купе Драко Малфоем, с тем, кого Гарри встретил в лавке мадам Малкин, весьма безобразно, надо сказать, поругался. Гарри не одобрил. Что-то на Гриффиндоре какие-то грубияны поголовно – сразу драться лезут, что Хагрид, что Рон…
Эта стычка еще больше отвратила Гарри от факультета, на котором учились его родители, ему такие скандалы и драки в его старой школе надоели. А ему хотелось покоя, уюта, тепла и мирной жизни.
* * *
Распределение, о котором столько разговоров было, пока они стояли у входа в Большой Зал уже в Хогвартсе, проходило странно. Тут вместо учителей со списками учеников, присутствовали трехногий табурет и какая-то раритетная винтажная Распределяющая Шляпа. Говорящая. Ну, магия же, что поделать.
Группа малолеток перед Гарри потихоньку редела – мальчики и девочки отправлялись на все четыре факультета, которые представлен были четырьмя длиннющими пустыми столами. Гарри все пытался определить, какой стол принадлежит Хаффлпаффу, но все вертелись и болтали, так что разглядеть эмблемы факультетов было сложновато. Зато его взгляд натыкался постоянно на ярко-рыжие головы за вторым столом, из чего Гарри заключил, что это, по всей видимости, стол Гриффиндора, а рыжие — братья Рона Уизли — знатного крысовода.
И правда – несколько человек после распределения направились прямо к веселой компашке благородных храбрецов.
Ага, а вон мальчик Эрни МакМиллан – стал хаффлпафцем! Тааак, Гарри теперь понял, какой стол предназначен для тупиц.
Наконец подошла его очередь садиться под Шляпу. Профессор МакГонагалл, строгая и худая пожилая тетка, которая сопровождала их в прогулке по Хогвартсу, пристально посмотрела на него, как будто гипнотизируя и медленно опустила старую рванину ему на голову.
Тут же в голове раздался противный смешок, и скрипучий голос осведомился, куда Герой магического мира Гарри Джеймс Поттер желал бы отправиться учиться?
Гарри подскочил на табуретке и яростно зашептал: «В Хаффлпафф хочу!»
Шляпа удивленно икнула, а потом переспросила: «Куда, куда? К этим пухлым тупицам? Ты серьезно, что ли?»
Гарри осерчал. Да что ж и тут все так же, как у них в школе? Что за неравноправие, в конце концов? Все люди одинаковы и делить их по признакам, таким как богатство, положение, сила или ум, просто глупо и вообще, звучит нехорошо! То же самое, что делить белых, желтых и черных – это называется расовая сегрегация! Гарри и политические передачи по телевизору смотреть не брезговал!
Шляпа уважительно погымкала и причмокнула на такие разумные возмущенные мысли.
Потом сказала, что очень хочет помочь, но никак не может – сказано на Гриффиндор, значит на Гриффиндор!
Гарри ехидно поинтересовался, что может, сразу на Слизерин?
На что ему опять ответили, что не положено!
И противная тряпка выкрикнула на весь зал: «Гриффиндор!»
Гарри сердито содрал ее с головы и сунул довольной как кошка, профессорше МакГонагалл. Вот что он должен был чувствовать, когда его мечты разлетелись в прах от одного слова какой-то Шляпы? Тоже мне, авторитет великий! Ну он еще посмотрит, что тут и как…
И Гарри угрюмо направился к гриффиндорскому столу, за которым тут же заулюлюкали, засвистели и затопали ногами, рыжие восторженно орали: «Поттер с нами! Поттер с нами!»
«Рано радуетесь!», — подумал Гарри, сердито усаживаясь на скамью.
* * *
Поздно ночью, лежа в постели в холодной башне, в которой гуляли сквозняки, и слушая раскатистый храп Рона Уизли, жалобное сонное бормотание Невилла Лонгботтома и присвистывание еще двух обитателей мальчиковой спальни, Гарри мрачно думал, что дома лучше. Даже когда он жил в чуланчике, и то было спокойнее. А сейчас он заснуть не мог – ему все мешало. Общежитие – явно не для него. Надо что-то делать. Может, послать Буклю в аптеку за ватой – уши затыкать? А то не выспишься…
Гарри заснул лишь под утро, и встал раньше всех. Он умылся, оделся, расчесался и при полном параде вышел со старшими ребятами в коридор через прикольный портрет толстой тетки в ужасном розовом платье.
Старшекурсники, постоянно хлопавшие его по плечу, сопроводили его до Большого Зала, по пути едва не подравшись со слизеринцами, которых беспричинно обозвали мерзкими Пожирателями. Старосты обоих факультетов, подоспевшие на место стычки, сняли по десять баллов с каждого из участников драки, и вся процессия продолжила путь на завтрак.
Войдя в зал, Гарри увидел вчерашних хаффлпаффцев, и тут же подошел к ним.
Те застенчиво посмотрели на него, удивляясь такому вниманию – факультет не особенно жаловали вниманием именитые личности.
Гарри же принялся дотошно выспрашивать, как они провели ночь.
Эрни и другие первоклашки оттаяли и все ему доверчиво выложили. Оказывается, их спальни находились почти в подвале, как у слизеринцев, но ближе к кухне, и никаких сквозняков там не наблюдалось. К тому же, каждый ученик занимал просторное спальное место, похожее на ячейку-отсек, которое закрывалось плотной бархатной занавеской. Гарри возрадовался и сразу же представил себе фантастическую камеру для анабиоза на космическом корабле, в которой ничего не слышно и не видно, и ветер не задувает. Оказывается, Хельга — Основательница факультета Хаффлпафф, обожала пчел и мед, и для своих учеников обустроила спальни как пчелкам в улье. Вроде бы все вместе в куче и все-таки по отдельности. И тепло, и светло, и мухи не мешают!
Гарри тут же решил, что переходит на Хаффлпафф. К тому же, в памяти осталась утренняя ссора – он уже видел, что Слизерин и Гриффиндор открыто воюют друг с другом, а ему это даром не надо было. Ему в школе и дома Дадли хватало.
Поэтому он присел за уголок хаффлпаффского стола и, вытащив лист пергамента и перо с чернильницей, принялся прилежно кропать заявление на имя Альбуса Дамблдора с просьбой о переводе его на другой факультет, а именно Хаффлпафф.
Тем временем, в зале собралось полно народу, жаждавшего утренней трапезы, и все, в том числе и учителя, удивленно взирали на Гарри Поттера, вольготно рассевшегося за хаффлпаффским столом.
Гарри поднял голову и в мертвой тишине увидел повернутые к нему недоуменные физиономии.
Он, оставив свою сумку на лавке, где сидел, спокойно пошел к преподавательскому столу.
И протянул заявление седобородому чудику в очках-половинках.
Что поднялось в зале после прочтения заявления!
МакГонагалл чуть не упала в обморок от огорчения и чувства, что ее жестоко предали, Хагрид покраснел как свекла – понял, что его активная агитация зря пропала, профессор Стебль – декан Хаффлпаффа – испуганно посмотрела на МакГонагалл, словно чего-то боялась, а мрачный тип в черном с волосами до плеч скривился и выплюнул: «Привлекаете внимание, Поттер! Наша новая знаменитость!». Другие преподаватели заерзали, зашептались, и улыбаясь, уставились на Дамблдора – что он скажет?
Директор тоже был несколько удивлен. Гарри усмехнулся про себя – небось думал, дело в Шляпе, да? Как сказала, так и будет? Да ничего подобного! Он же ясно попросил – отправить его в Хаффлпафф! А права и осознанный выбор ребенка надо учитывать!
— Уважаемый Гарри Поттер, мальчик мой! – директор откашлялся и подергал себя за бороду, волнуясь. – Очень неожиданное заявление… Позволь узнать, почему ты требуешь перевода? Ты ведь даже не знаешь, может, учеба на Гриффиндоре тебе понравится и…
— Никаких и..! – отрезал Гарри, уверенный в своем праве. – Я не собираюсь учиться там, где мне не нравится! У меня вообще свои планы на будущее. А реализовать их я смогу, только учась на Хаффлпаффе!
— Но ваши родители! – попыталась вставить МакГонагалл.
— А при чем тут родители? У них своя жизнь была, у меня своя, я знаю, чего я хочу! — пожал плечами Гарри. Его начало раздражать это попугайское повторение вокруг – твои родители, Гриффиндор, честь и слава, ах-ах!
Вот дядя Вернон к примеру, торговал дрелями и был счастлив. А Дадли не собирался заниматься его делом – он боксером хотел стать! И дядя Вернон не заставлял его, между прочим, изучать семейный бизнес – наоборот, Дадли отдали в боксерскую секцию и купили все причиндалы для занятий. А тут – пожалуйте, какая-то замшелая трухлявая Шляпа будет решать за Гарри его будущее! Ему это надо? Он таких идиотских порядков признавать не собирается!
— Дорогой мой мальчик! Ты еще так юн и не понимаешь, чего хочешь, — проникновенным добрым голосом начал втирать ему Дамблдор. – Твоя судьба – быть храбрым, благородным и отважным защитником слабых и униженных, сделать все зависящее от тебя ради того, чтобы остальным жилось хорошо и спокойно! Ты – Герой, Мальчик-который-выжил, ты знамя и вымпел борьбы со злом! И поэтому я не подпишу твое заявление о переводе, не обижайся!
— Тогда я вообще ухожу из школы, — Гарри разозлился, насупился и нахмурился. Да какое право имеет этот незнакомый старик вообще его поучать? – Меня тетя с дядей устроят в колледж сельскохозяйственный! Далась мне эта ваша школа магии и волшебства! Я военным быть не собираюсь и не желаю! Отдавайте назад заявление!
МакГонагалл и Дамблдор заметно заволновались. Человек в черном с большим носом заинтересованно смотрел на Гарри, ехидно подняв одну бровь. Гарри робко улыбнулся ему и помахал ручкой. Он чувствовал от этого мрачного типа какую-то неясную поддержку, как будто тот был с ним заодно против директора.
Директор сверлил его пронзительными голубыми глазами, Гарри в ответ тоже вытаращился на него. Так они стояли минуту, потом Гарри поднапрягся, и пергамент вылетел из руки Дамблдора и вернулся к Гарри. На потолке Большого Зала стремительно собрались темные грозовые тучи и внезапно в стол перед директором ударила молния. Не ожидавшие этого преподаватели посыпались со стульев как яблоки с веток.
Гарри рассерженно повернулся и пошел к хаффлпаффскому столу. Будущие друзья по факультету радостно загомонили – оказывается, красная гриффиндорская нашивка на мантии Гарри сменилась на желтую, а галстук стал хаффлпаффских цветов.
Преподаватели, вставая и потирая ушибленные части тел, встревоженно и изумленно шептались. Редкий случай – Хогвартс сам перевел ученика на другой факультет, без вердикта Шляпы. Основатели вмешались. Поразительно!
А на пергаменте появилась печать Хогвартса, значит заявление заверено – подтвердила староста факультета Хельга Шиммельграу.
Гарри подумал, что даже безликая магия поддерживает выбор человека – нужно только очень сильно захотеть изменить существующее положение вещей, а уж воли и стремления к цели у него хватало! Потому что он с раннего детства знал, что хотел.
Достаточно того, что тетя и дядя им командуют, как хотят. Ну, на то они и родственники, им-то можно. Еще не хватало, чтобы чужие люди, а тем более какие-то Шляпы, пытались навязать ему свою волю.
И Гарри с аппетитом принялся за завтрак, одновременно успевая отвечать на поздравления довольных однофакультетников и пожимать руки.